Собрание главных нитей исконной основы

本理大綱集, Хонри дайко:-сю:

Восходит к Сайтё:

Перевод со старояпонского и примечания Н.Н. Трубниковой

Сетевая версия — ноябрь 2009

Работа выполнена при поддержке РГНФ. Код проекта 08-03-00180а.

[8][1] Изложил шрамана Сайтё:, искатель Закона-Дхармы, ранее побывавший в Тан[2]

Тринадцатый день восьмого месяца первого года Ко:нин (806)

Наставления приняты в Тан

Запись первая. Из трех тел будды первично то, которое проповедует Закон-Дхарму

Запись вторая. В каждом из пяти времен единого века будды идут все пять времен

Запись третья. Взаимопроникновение десяти миров

Запись четвертая. Единое сердце знака А

Запись первая. Из трех тел будды первично то, которое проповедует Закон-Дхарму

Сансин буцу-но сэцухо:ва дзю:дзэн-нару-но мон

«Три тела будды» — это разные «три тела» в разных вратах учения: в исконных вратах и во вратах следа. Сначала — три тела как следы, затем — три исконных тела. Что до проповедей, ведомых тремя телами, то в сутрах и трактатах они неодинаковы: у каждого тела свои проповеди. Если исследовать эти проповеди, то они и есть — то самое, что каждой из школ досталось от будды[3]. А если исследовать три тела, то будет два разряда тел: истинные и соотнесенные. Опираясь на мысль «Сутры о Цветке Дхармы» — а именно, ее главы о давнем становлении[4], — мы определяем истинное тело. А когда определяем два других тела, раскрывая их исходя из истинного тела, то получаем три тела. Ибо в сутре сказано: «Нет вот такого и нет отличного от него»[5] (толкуя, говорят: это Так Пришедший[6] будда в теле Закона-Дхармы). Дальше сказано: «В действительности я стал буддой в очень давние времена» (толкуя, говорят: это Так Пришедший в теле Передачи). И еще сказано: «Воссел на Месте Пути, неподалеку от города Гайя»[7] (толкуя, говорят: это Так Пришедший в теле Соответствия).

Далее. Если опираться на мысль «Сутры золотого света», то среди двух разрядов тел — истинных и соотнесенных — два тела[8] раскрываются исходя из тела Соответствия, и три тела утверждаются так. [9] В сутре сказано: «Есть только мудрость — постижение того, что есть, таким, каково оно есть. Это называют “телом Закона-Дхармы”…»[9]. И вот, о трех телах нужно судить согласно этому. В качестве истинных все тела совпадают с телом Закона, из тела Передачи раскрывается тело Соответствия — такова наша расстановка трех тел. «Серебряные блики на воде отражают истинный золотой свет и могут принимать любые оттенки, любые очертания. Благие свойства трех тел отвечают телу Закона и повсюду проявляются соразмерно — это и называют телами Соответствия»[10].

Едоки грубой пищи[11] говорят:

— Если в расстановке трех тел есть что-то, что можно определить, — то есть если исходно, изучая соотношение трех тел, наше сердце может прийти к какому-то пределу, — то, как учит наша школа[12], это будет «соотношение трех истин»[13]. Или же наставники говорят: «Так Пришедшие будды в трех телах — это три мудрости[14]». (Толкуя, говорят: насчет сердца — это так, если принять наследие Кумарадживы, переводчика Трех Корзин[15].) В «Продолжении передачи значений»[16] сказано: «С безначальных времен до сей поры в трех телах всё подлежит единому определению, ничего не недостает». Разве не так же и ты говоришь о том, что из тела Передачи раскрывается тело Соответствия?

Отклоняя, говорю:

— Всё это — речи не о трех телах, не об их основе. Хотя будды и многочисленны, никто из них не выходит за пределы двух разрядов тел: истинных и соотнесенных. Истинное тело — это безначальная и бесконечная основа, будда Вайрочана[17]: в явных учениях его называют Так Пришедшим буддой в теле собственного действия и претерпевания[18]. «Соотнесенным телом» называют мудрость (действие) Так Пришедшего будды в теле собственного действия. Исходя из мудрости — называют «телом Передачи»; исходя из основы — называют «телом Закона-Дхармы». Если исследовать тело собственного действия и претерпевания — это оно дает клятвы о двух землях[19]. Если исходить из мысли главы «Сутры о Цветке Дхармы» о давнем становлении, то через истинное тело раскрываются два других — тела Передачи и Соответствия — и так получаются три тела, причем истинное тело совпадает с телом Передачи. А если исходить из мысли «Сутры золотого света», то через тело Передачи раскрываются два других — тела Закона и Соответствия — и получаются три тела, где истинное тело совпадает с телом Закона. О Так Пришедших буддах в трех телах: коль скоро эти тела отпечатаны как следы сердцем исконного будды, то два разряда тел, истинные и соотнесенные, связаны между собой как исконная ступень и след-отпечаток, как предшествующее и последующее. Ваши речи пока еще не охватили Дхармы до конца, не постигли исконного будды и частных тел.

Поэтому сам я, выстраивая рассуждение осторожно, говорю: в каждом из двух учений — явном и тайном — есть свои «три тела». Так, если вначале обсудить три тела, толкуя их согласно явному учению, то исходно эти тела связаны с двумя вратами — исконными вратами и вратами следа — и нетождественны. Есть три тела во вратах следа и три тела в исконных вратах.

[10] В смысле врат следа: когда посредством трех условных учений дают эти наставления ради одного, истинного[20], то три тела распределены[21], и четыре учения неодинаковы, ибо следуют условиям и способностям. Когда раскрывают условное и выявляют истинное, то три тела сомкнуты, и это — единый великий совершенный будда, выходящий за пределы восьми учений[22]. Ведь в «Записках» великого учителя Мяолэ говорится: «Прежде, до “Сутры о Цветке Дхармы” три тела понимались как разделенные — во избежание уклона к Малой Колеснице[23]. Придя к этой сутре[24], стали отличать победоносное от проигрышного и учить, что три суть лишь то же самое, что одно»[25]. Еще там же говорится: «До нынешнего дня считали: три другие земли отпечатаны как следы той исконной земли — земли Спокойного Сияния. А по прибытии в собрание “Цветка Дхармы” отбросили следы (три земли) и возвратились к исконной земле — земле Спокойного Сияния»[26].

В смысле исконных врат, когда единый исконный будда, достигший просветления давно, оставляет свои следы, то число будд в трех телах становится неизмеримо и неохватно. А когда следы сняты и проявлена исконная основа, то трое исконно-предельных будд[27] — это единое сердце Вайрочаны[28]. До раскрытия следов и проявления исконной основы три тела — Закона, Передачи и Соответствия — еще не соразмерны исконному как его следы. Но когда завершается раскрытие следов и проявление исконного, то таковы все разновидности трех тел: и исконные тела, и тела-следы. Ибо в «Записках» Мяолэ говорится: «Если они еще не раскрыты, то тела Закона и Передачи — это не следы, но если проявление исконного завершено, то всевозможных тел — исконных тел и тел-следов — получается три разновидности. Сначала устанавливают значения трех тел с точки зрения сущности и действий[29], затем раскрывают значения трех тел с точки зрения прежнего и нынешнего[30]. Вначале обыденное, затем чудесное»[31].

Если вернуться к соотношению учений о трех телах, то в тайном учении есть единый великий совершенный будда всецелой единой колесницы[32] — тот будда, кем становится наше собственное сердце. Хотя будды-следы и многочисленны, но если искать исконного будду, то он всего один. Поистине, если рассуждать об этом подробно, то различий нет. Тайное учение устанавливает единое сердце исконного будды, а явное учение выявляет три тела, у которых исконная основа и ее следы взаимно совпадают. Мысль «Сутры о Цветке Дхармы» та, что в ней отвергается наследие учения о будде, достигшем просветления недавно, и о множестве превращенных тел-следов — и раскрывается учение о долгой жизни исконного будды. Но при этом нет нужды сводить проповедь к одним лишь свойствам истинного становления исконного будды[33]. Поэтому учение «Сутры о Цветке Дхармы» об исконном будде — это не то же самое, что учение о таинствах дел[34] в сердцевине таинств. Будда учения Истинных Слов — это будда полноты таинств основы и дел.

[11]

— Пусть так, но разве исконный будда в тайном учении — это не тот же самый исконный будда «Сутры о Цветке Дхармы», давно достигший просветления? Вот, в толковании ачарьи Исина[35] сказано: «Именно это тело, исконная ступень, дает место глубочайшей тайне “Сутры о Цветке Лотоса Чудесной Дхармы”. “Я не покидаю этого места, вечно пребываю на Священной горе”[36], — вот к чему сводится смысл йоги этой школы»[37].

Тщательно прослеживая это толкование, я говорю:

— Три тела в тайном учении — это три тела исконной ступени «Сутры о Цветке Дхармы». Хотя явное и тайное различны, Великий Путь не отклоняется в ту или другую сторону. Передавая наследие, я говорю: искони быть буддой — это и значит созерцать свое сердце. Таков смысл, а если исследовать, каковы бывают созерцания сердца, то созерцание сердца согласно «Сутре о Цветке Дхармы» и созерцание сердца согласно йоге — это одно и то же, их не два. Что до «исконного будды», то «исконным» называют всего лишь исконно-буддовское сердце у того, кто искони — будда.

Вопрос: глава «Продолжительность жизни» раскрывает и утверждает всё то, что относится к расстановке трех тел. Как же они определяются? Ответ: тела определяются через тело Передачи.

Едоки грубой пищи говорят, сомневаясь:

— Следуя правилу «единого века будды», не нужно ли определять их через тело Соответствия? Ибо недавнее достижение — это главная нить[38]. По счастью, бодхисаттва Великий Змей[39], толкуя смысл главы о давнем достижении, говорит: «Определяется через тело Соответствия». Слова «определяется через тело Передачи» не подходят к смыслу «одного века».

Отклоняя это, говорю:

— Вам нужно хорошо понять расстановку трех тел. Смысл главы  «Продолжительности жизни» в «Сутре о Цветке Дхармы» — тот, что три тела определяются через истинное тело. Разве не так? Вот и в «Записках» Мяолэ сказано: «Сперва завершают проповедь о двух разрядах тел — истинных и соотнесенных телах — а дальше, толкуя истинное тело, определяют его как тело Передачи»[40]. Итак, когда говорят об истинном теле, его определяют как тело Передачи. Поистине, счастье! Ибо наставник Тяньтай тоже толкует так: «Определяющее — тело Передачи»[41]. Конечно, расстановка трех тел не всегда одинакова. Но ученики не должны запутаться! А ваша речь означает: вы еще не понимаете расстановки трех тел, но лишь подступаете к будущему ее пониманию.

[12] Далее. Раз уж мы коснулись проповеди бодхисаттвы Великого Змея: выдержка взята из наследия Кумарадживы (поясняя, говорят: из того наследия, о котором говорилось выше). А он проповедует: «В сутре сказано…» (поясняя, говорят: в «Сутре о безграничной продолжительности жизни трех тел»[42]). Передавая то, что унаследовал, я говорю: глава «Продолжительность жизни» и эта сутра одинаковы по исконному смыслу, но различны по изложению. Поскольку их проповедь до сих пор не понята, возникают сомнения, и раскрытие-проявление трех тел не проясняется; в теле Соответствия выделяют два тела и так устанавливают три тела. В сутре сказано: «Есть только то, что таково, как есть, и мудрость, постигающая то, что есть, таким, каково оно есть. Это называют телом Закона-Дхармы». Ниже идет проповедь о теле Соответствия: «Во всех восьмидесяти видах обликов и стремлений будд проявлен Так Пришедший будда, и их называют телами Соответствия»[43]. Так что речи всех тех учителей[44] и мои — равнозначны: это тело Соответствия способно «соответствовать» именно благодаря Передаче. Разве ваша проповедь не такова?

Вопрос. Каковы местопребывания трех тел в «поперечном» измерении?[45] Ответ: это можно вывести из проповеди, приведенной выше. Вопрос: насчет того, что три тела проповедуют Дхарму[46]. Каков же образ той проповеди Дхармы, которую ведет тело Закона-Дхармы? Ответ. Если исследовать Так Пришедшего будду, тело Закона, то это тело безначально и бесконечно, не приходит и не уходит. Оно в помощь нам изрекает ту проповедь Дхармы, чей образ одинаково соразмерен для всех, таинственно дарует ее всем без изъятия. «Все без изъятия» — это люди, небожители и другие существа в своей основе[47]. Причина такова: «собрания людей, небожителей и прочих существ» — это всё чистое единое сердце внутри отдельных сердец[48]. Если пояснять восьмое сознание исходя из вместилища истинной сущности, такой, как она есть, то тем самым постигнешь природу заблуждений. Если же исследовать проповедь Дхармы, которую ведут тела Передачи и Соответствия, то они «вращают», повторяют речи многоречивых уст тела Дхармы[49]. Стало быть, три тела, проповедуя Дхарму, ведут свои речи все вместе.

Едоки грубой пищи говорят, сомневаясь:

— Проповедь Дхармы, которую ведет тело Дхармы, ты назвал условием проповеди «единого века будды». Но то, как ты определил проповедь Дхармы тела Дхармы, похоже, опровергает твои же собственные речи. Ибо ни в каких проповедях такого не «вращают» [50].

Отклоняя, говорю:

— О таком и речи нет. Увы! Вы, не знающие проповеди Дхармы трех тел, — не похожи ли на безъязыких? Хотя для вас и нет множества проповедей, — но, как я вижу, отрывки этой единой проповеди все-таки многочисленны, не так ли? Сам я скажу так: есть два тела Закона-Дхармы. Первое одето в драгоценное облачение, второе — в грязное. Исходя из основы, говорят о драгоценном одеянии, исходя из мудрости, говорят о грязном одеянии. «Грязному одеянию» [13] подобно то, что возникает соразмерно условиям, а также способностям слушателей, а «драгоценному одеянию» подобна основа, исконная ступень Так Пришедшего будды. Если тщательно проследить это, то «грязное одеяние» — это мудрость, и следовательно, это значение тех речей, что произносятся «многоречивыми устами». А «драгоценное одеяние» — это основа, разве не так?

Вопрос. Если говорить, что внутри основы — исконно-предельного тела Закона — содержатся природы всех десяти миров, то каковы их свойства? Ответ. Внутри основы — природы Закона-Дхармы[51] — полностью содержатся все дхармы вместе: и окрашенные, и чистые. Поэтому в сутре говорится: «Эта Дхарма существует, обладая качествами, которые присущи дхармам, поэтому “знак” миров — вечное существование»[52]. Если говорить о смысле этого, то «знак» [53] — это знак природы, задающей способности живых существ в десяти мирах. «Вечное существование» проясняет то, что живые существа десяти миров вечно существуют в трех сроках[54] внутри единой основы. Когда она в сердце — это чистое сердце. Когда она выходит из середины сердцевины основы[55] и «вращается» в восьмом сознании[56] — всё это называют подчинением природе заблуждения. Сердце — это единое сердце исконного будды. «Знак — вечное существование»: судя по этой записи, если войти в сердце, то оно и будет основой. Ибо оно таинственно-спокойно.

Запись вторая. В каждом из пяти времен единого века будды идут проповеди всех пяти времен

Итидай годзи-ни годзи-сэцу ару-но мон

Для каждого из пяти времен установлены неодинаковые значения. Так проповедуют потому, что в любом времени идут все пять времен. Я принял учение в земле Тан и хочу сейчас передать это наследие дальше.

Кто сомневается, говорит:

— Мы до сих пор не видели таких мест ни в трудах наставника Тяньтай [Чжии], ни в сутрах, ни в трактатах. Ты говоришь: в любое время, в любую пору идут все пять времен. Но это только слова, они ни на чем не основаны.

Отклоняя это, я говорю:

— Вы до сих пор не знаете главной нити соотношения учений[57]. Отсюда и возникают подобные сомнения. Разве вы не знаете, что у пяти времен есть два измерения — поперечное и продольное? Итак, продольными[58] пятью временами называют пять времен начиная с «Сутры цветочного убранства»[59] и кончая жертвенным маслом «Сутры о нирване». А поперечные [60] пять времен — это когда и во времени  «Цветочного убранства» есть пять времен, и во времени агамы, и во времени «широкого распространения», и во времени праджня-парамиты тоже есть по пять времен. И конечно, они есть во время «Цветка Дхармы» и «Нирваны».

Передавая наследие, я говорю: если изучить все проповеди о едином веке будды и о пяти временах, то в любое время, в любую пору в трех сроках каждого из трех сроков — итого, в девяти сроках[61] — вместе идут пять времен. [14] Если изучать свидетельства этих проповедей, то нужно обратиться к толкованиям Великого Учителя [=Чжии]. Увы! Слепые, глупые люди не видят ни проповеди Будды, ни прочего[62]. Но вот же — первая проповедь из заключительной части «Записок» к толкованию «Сутры о Цветке Дхармы»[63]! А вот седьмой раздел «Сокровенного значения», где всё это установил учитель Тяньтай[64], вот первая запись «Прекращения и постижения»[65]… Всюду там кратко передана мысль о «способах обращения», всюду говорится, что в каждом мгновении есть три срока[66], что девять сроков тоже есть в каждом мгновении, и так — в любое время и в любую пору.

Если проследить различение учений по сутрам, трактатам и другим сочинениям, то в «Сутре цветочного убранства» сказано: «Уже миновали немыслимые и неописуемые кальпы[67]— и вот, даже последователи двух колесниц[68], постигли истинную природу и облик всех дхарм»[69]. Среди проповедей этой сутры есть и проповедь о трех разрядах людей, вошедших вместе[70]. А в сутрах агамы «толпа всех небожителей числом в восемьдесят тысяч» обретает «пользу от стойкости в нерожденной Дхарме»[71]. В «сутрах для широкого распространения» будда «стал буддой столько кальп тому назад, что их невозможно осмыслить и описать» [72]; есть и другие подобные проповеди. Что же до сутр праджня-парамиты, то здесь говорится: «Десять тысяч мужчин и женщин в нынешних телах стали буддами»[73]; есть и другие похожие проповеди[74]. А еще — «Благодаря трем колесницам появляются те, кого преобразует проповедь будды» [75], и так далее. В «Сутре о Цветке Дхармы» есть слова «обрести чистоту Глаза Дхармы»[76], а в «Сутре о нирване» — слова «из праджни выходит нирвана»[77] и так далее. Таковы эти свидетельства. Переводчики выверяли соотношение учений пяти времен по этой цепочке, и если приняться за толкование книг любого времени, любой поры, то получишь и то, и другое сразу[78]. Следует еще учитывать места произнесения всех проповедей[79].

О «чистоте Глаза Дхармы» из «Цветка Дхармы»[80]. Что касается этой записи, то ачарья Исин, следуя установлениям учителя Тяньтай и передавая его наследие, говорит: «Хотя у совершенного учения “Сутры о Великом Солнце” и совершенного учения “Сутры о Цветке Дхармы” дороги и разные, но основа одна»[81]. Значение записи «чистота Глаза Дхармы» в толкованиях Великого Учителя поясняется так: «Среди записей единой истины “Цветка Дхармы” этот “Глаз Дхармы” — проповедь с высоты единой истины. Но записи и значения других частей “Цветка Дхармы” дружно опровергают ее. Как же нам теперь обосновать установленную запись о “трех сроках в каждом мгновении” и другие записи?»[82]. Прежде я об этом не говорил, но согласно преданию, которое я принял в земле Тан, ответ таков: отпавшие ученики в последнем веке должны обрести веру — и подняться на первую ступень[83]. Ведь они — те, кому предстоит пройти все ступени!

Говорят:

— Среди тех мест, где будда проповедовал Дхарму с тех пор, как впервые достиг Пути, есть пять мест. Под деревом бодхи проповедана «Сутра цветочного убранства», [15] и первое место — место проповеди Цветочного убранства: палаты победы непобедимого покоя. Второе — место проповеди агамы: палаты удержания победы и вращения колеса Дхармы. Третье — место проповеди сутр для широкого распространения: палаты победы, обращенной на пользу живым существам, в Саду земных богов[84]. Четвертое — место проповеди сутр  праджня-парамиты: палата обучения победоносной праджня-парамите. Пятое — место проповеди «Сутры о Цветке Дхармы» и «Сутры о нирване»: палата истинной совершенной победы.

Отклоняя это, я следую образцу всех проповедей и говорю:

— Всё, что говорится о пяти временах, в том числе и о множестве частей и долей в пяти временах единого века будды[85], — это проповедь о тайной мудрости[86], а не о цепочке последовательных обоснований учения. Выбирая одно учение, по нему выстраивают все остальные. Следует это знать. Поэтому когда будда дарует обращение — это не цепочка проповедей, идущих друг за другом в одном веке; так  создается толкование тайной мудрости для тех, кто передает ее. Толпа отпавших учеников не должна прийти в замешательство — поэтому так и говорится.

Вопрос. А что же записи двух колесниц о том, что Будда «сделался буддой», — прежние, до «Сутры о Цветке Дхармы»? Ответ. Согласно проповеди о пяти временах единого века — разве любое время не проясняет учение двух колесниц о том, что Будда сделался буддой? Что уж и говорить о прояснении «исконной основы давнего становления» или «прекращения страстей у бодхисаттвы»![87] Именно это и называют тайной мудростью. Внутри самой тайной мудрости тоже, конечно, есть мысль о тайной мудрости!

Кто сомневается, молвят:

— Проповедь о едином веке будды опровергает учение двух колесниц о «Будде, сделавшем себя буддой»[88], — и потому говорится: «Впервые из нынешнего учения прояснилось учение двух колесниц о будде, сделавшемся буддой» [89]. Разве не так?

Отвечая, говорю:

— Если исследовать учения пяти времен, то нужно установить два пути: поперечный и продольный. Слова великого учителя — «Впервые из нынешнего учения…», — ясно показывают продольное[90] установление пяти времен одного века. Посредством одного нельзя установить другое.

О четырех учениях, различаемых по тому, какая Дхарма преобразует слушателей. Четыре подхода четырех учений[91] взаимно соответствуют друг другу в своей действительной основе. Если исследовать четыре подхода в четырех учениях, то природа каждого из них — внутри той единой основы, о которой они свидетельствуют. Так что они соответствуют друг другу в действительной основе.

Едоки грубой пищи говорят:

— Согласно тому, что установил почтенный Чжии, мы говорим: четыре учения соответствуют четырем подходам к действительной основе. Если так, то проповедь почтенного Чжии и твои речи расходятся друг с другом. Разве, говоря такое, ты сам себе не отрезаешь язык?

Отклоняя это, я скажу:

— Вы не знаете основы, о которой свидетельствуют четыре учения. Вас можно сравнить с древоточцами: прогрызая свои ходы, они не знают знаков «да» и «нет»[92]. Если исследовать четыре подхода четырех учений, то основа четырех подходов как раз и пребывает внутри, в сердцевине той единой основы [16], о которой свидетельствуют эти учения. Разве не так? Из них четверо подходов в учении трех хранилищ свидетельствуют о пустоте[93], а четыре подхода в учении о проникновении свидетельствуют о сердцевине единой основы нирваны — об истине по ту сторону опыта[94]. Ибо четыре подхода и действительная основа соразмерны друг другу. Если исследовать ту единую основу, о которой свидетельствуют два другие вида учений — обособляющее и совершенное, — то она исходит из того, что середина бывает лишь одна, и нет двух разновидностей середины. Однако если проповедь сообразуется со способностями слушателей, то она говорит о двух разновидностях середины[95]. Поэтому, если придерживаться главной нити, то те четыре подхода, которым можно следовать, пребывают в середине, в сердцевине, в основе того, о чем они свидетельствуют как об основе. Поэтому четыре подхода и единая основа, о которой они свидетельствуют, соответствуют друг другу.

Сам я об этой основе, о которой свидетельствуют четыре учения, скажу так. Если сейчас, отклоняя прежние рассуждения, тщательно обдумать подходы четырех учений, то окажется: хотя в этих подходах то, о чем они свидетельствуют, четверояко, но основа — не четверояка. Основа, о которой они свидетельствуют, одна — разве она двойственна? Если подумать, основа рожденного — нерожденного — неизмеримого — несозданного[96] — не выходит за пределы единства. И разве неверно, что она не четверояка? Итак, и основа, которая только посередине, — это истинная истина, и истинная истина есть то, что только посередине. Если исследовать основу четырех подходов — это середина-основа, единое сердце, о котором они свидетельствуют. Поэтому основа, о которой они свидетельствуют, и подходы, которым можно следовать, — едины, здесь не должно быть двойственности. Ибо, если исследовать основу того, что в них проявляется, то она и есть — единое сердце исконного будды.

Передавая наследие, говорю: есть два смысла — взаимное соответствие и взаимное несоответствие. Если рассуждать о преимуществах учений, то будет взаимное соответствие, а если рассуждать об их недостатках, то каждый из четырех подходов — особенный, и все они до сих пор не соответствуют друг другу.

Вопрос. О праджня-парамите, проповеданной в Оленьем саду. Указания праджня-парамиты о пустоте как вместилище и о ней же как об относительности — и подход к пустоте в учении трех хранилищ, чья проповедь шла в Оленьем саду: одинаковы они или различны? Ответ. Одинаковы.

Об этом едоки грубой пищи говорят, сомневаясь:

— Если бы указания на пустоту как последнюю границу и указания на ту пустоту, о которой проповедуют три хранилища, были одинаковы, это было бы похоже на отсутствие разницы между Великой и Малой колесницами в том, что проповедано в сутрах. Слава будде Амида, слава будде Амида! [97]

Отклоняя это, скажу:

— Ваша речь сейчас содержится в моей речи. Ваша речь временна, вы не знаете соотношения учений. [17] Слава будде Амида, слава будде Амида! Итак, в середине различения трех времен[98] — имеющее облик и не имеющее облика. Здесь врата существующего — это проповедь учения трех хранилищ в Оленьем саду, а врата пустого — не что иное как указания праджня-парамиты на пустоту как последнюю границу. Таково это различение.

Далее: верно ли, что бодхисаттвы, раскрывая учение, указывают на пустоту, и верно ли, что пустота указывает на обособляющее учение? Разве не верно, что это — такие указания, где еще нет Великой и Малой колесниц?

Сам я скажу сейчас, отклоняя это и следуя образцу. Если поразмыслить над пониманием трех времен, то проповедь «Сутры о постижении глубокой тайны» преобразует малые способности и ведет к становлению великих способностей[99]. А для этого она приводит указания праджня-парамиты на пустоту как последнюю границу: такая проповедь как раз и позволяет достичь этой границы. Хотя «коренные свойства» и способности у людей во времена Оленьего сада — под стать бодхисаттвам Малой Колесницы, но если преобразовать их способности, то эти люди становятся бодхисаттвами, чьи способности соразмерны Великой Колеснице. Так обстоит дело с бодхисаттвами. Если исследовать исконное, то и для людей с великими способностями, и для людей с малыми способностями указания на пустоту одинаковы — к кому бы из них ни обращалась проповедь. Какова бы ни была причина, указания трех хранилищ на врата пустоты-относительности, если их преобразовать, становятся указаниями праджня-парамиты, Великой Колесницы, на пустоту как последнюю границу. Но если даже опираться на две колесницы[100] — разве тогда было бы иначе?

Кто сомневается, молвит:

— Почему ты говоришь, что врата существующего, установленные в трех хранилищах, — это то же самое, что и указания праджня-парамиты на пустоту как последнюю границу, что они едины? Если бы всё было согласно твоей проповеди, то сутры праджня-парамиты проповедовали бы учение трех хранилищ, не так ли?

Отвечаю:

— Сутры праджня-парамиты не проповедуют учения трех хранилищ. Во вратах существования, о которых проповедует учение трех хранилищ, сетуют на действительное существование самих дхарм, а для бодхисаттв на ступени радости[101] проповедуют, указывая на ту действительность, что стоит за дхармами, если считать их существующими. Эта проповедь делится на четыре строки: «Всё действительно, все недействительно, все и действительно и недействительно, всё ни действительно, ни недействительно»[102]. Итак, учитель Тяньтай приводит указания насчет истинной действительности всего; записи сутр «великого собрания» — «обретение защиты, истинная действительность» — свидетельствуют, следуя по тому пути, который обрели прежние ученики, признававшие существование дхарм[103]. Учитель Тяньтай в «Значениях четырех учений» говорит: «Абхидхарма — исконный корень Дхармы Будды»[104].

Как можно слышать, «исконный корень» указывает на истинную действительность всех дхарм. Обрести путь, следуя учению о существовании дхарм, как прежние ученики, — поскольку это и есть то «имеющее облик», о чем проповедует праджня-парамита, постольку и в учении о существовании, принятом в трех хранилищах, и в учении о пустоте эта пустота понимается согласно указанию праджня-парамиты на пустоту как последнюю границу. Поэтому пустота в учении трех хранилищ понимается как пустота — последняя граница, согласно учению праджня-парамиты.  

[18] Запись третья. Взаимопроникновение десяти миров

Дзю:кай гогу-но мон

Если судить о начале и конце десяти миров, то внутри сердца — предела мира будды[105] — полностью содержатся природы девяти миров. Сердце пребывает повсюду в десяти тысячах вод[106]. Поэтому в каждом из миров Дхармы[107] полностью содержатся остальные девять миров. Это взаимопроникновение десяти миров установил учитель Тяньтай, оно развертывает смысл йоги нашей школы[108]. Поэтому две записи — запись о взаимопроникновении десяти миров, которую установил Тяньтай, и запись «тридцать семь почитаемых обитают во дворце-сердце» [109], важнейшая для таинств, — хотя и различаются по своим главным путям, но имеют непостижимо-единый смысл.

Едоки грубой пищи говорят, сомневаясь:

— Если судить о сердце — пределе десяти миров — то оно обладает только чистыми достоинствами, а помрачений и замутнений, свойственных девяти мирам, в нем нет[110]. Значит, оно чисто, отделено от замутнений. Согласно переводу Кумарадживы, в сутре говорится: «Он устранил всё плохое, имеющееся в дхармах»[111]. В «Сутре праджня-парамиты» говорится: «Исчерпав природу полностью, до истока, пребывает в одной лишь чудесной мудрости»[112]; а в «Трактате о пробуждении веры в махаяну»[113] сказано: внутри зародыша Татхагаты есть только чистые достоинства, в нем развернуты неизмеримые значения[114]. И конечно, в «Алмазной сутре» сказано: «Только благо чистоты»[115]. Если постичь смысл различия между заблуждением и просветлением по их природе, то будут только чистые достоинства, превосходящие число песчинок Ганга, а помрачения, замутнения, пустого наваждения — таких черт не будет! Поэтому помрачения и замутнения девяти миров не должны содержаться внутри сердца — предела мира будды. Не так ли?

Далее: два учения, явное и тайное, различают свои дороги. Явные школы говорят, что каждый из девяти миров отличается от других, а тайные школы говорят, что по сущности десять миров едины. Мир будды, как он определен у наставника Тяньтай, не должен содержать в себе замутнения и чистоты девяти миров — коль скоро это мир Дхармы на уровне дел[116]. Что уж тогда говорить о каждом мире в каждом из миров! Во вратах созерцания, куда вступают подвижники Истинных Слов, все дхармы по сущности едины, нет двух таких, чтобы различались[117]. Это называют таинством совпадения дел и основы. Поэтому десять миров по сущности едины, а тридцать семь почитаемых обитают внутри единого сердца, разве не так? Увы, ты до сих пор не постиг этих указаний!

Отклоняя эти доводы, отвечаю:

— Хотя вы и говорите о различии явного и тайного — совершенства «Цветка Дхармы», лучшего из восьми учений, и единого великого совершенного учения «Сутры о Великом Вайрочане»[118] — [19] но до сих пор не понимаете одного: того, что Великий Путь не раздваивается. Если судить о школах, то учение о едином великом совершенном сплавлении йоги полностью помещает свойства и природы трех тысяч миров внутри сердца — предела мира будды. Ведь во вратах Дхармы три тысячи — это не тысяча условий в ста мирах[119]. Если исследовать, как во вратах Дхармы описана тысяча условий в ста мирах — то они возникают из сердца десяти миров. Если судить о десяти мирах, то облики и природы девяти миров впервые изливаются из сердца — мира будды[120]. Поэтому в природе сердца как мира будды содержатся природы сердца как девяти миров, а в природе сердца как девяти миров помещается сердце как предел мира будды.

Когда в сердце — мире будды — осваивают образы трех тысяч в трех областях[121], то говорят: «Эта Дхарма существует, обладая качествами, которые присущи дхармам, поэтому “знак” миров — вечное существование»[122]. Слова «эта Дхарма» и так далее проповедуют о мудрости бодхисаттвы Долгой Жизни Всеобъемлющей Мудрости[123]. Если исследовать десять миров, то они возникают из единого сердца Всеобъемлющей Мудрости. Дхарма трех тысяч в трех областях — в какое время ее нет в сердце и во плоти Всеобъемлющей Мудрости? В пору раскрытия называют это «тремя тысячами», в пору соединения называют это же словами «нет такого, что по сути было бы двойственно, есть то, что по сути едино». Поэтому и говорят: «Знак миров — вечное существование». Здесь развертывается основа сердца — совершенное сплавление — о чем и учит Тяньтай.

Далее, если судить о совершенстве «Сутры о великом Вайрочане», то сердце Долгой Жизни Всеобъемлющей Мудрости — это то же, что сердце будды в теле собственного действия и претерпевания. Если исследовать сердце тела собственного  действия и претерпевания, то его называют «заполнением» тридцати семи почитаемых. Десять миров наполнены телами собственного действия и претерпевания, и эти тела проявляются как тридцать семь почитаемых: собирательно их называют «тридцатью семью почитаемыми». Если проявляется сердце тела собственного действия и претерпевания, то проявляются тридцать семь почитаемых в телах собственного действия и претерпевания, тела собственного действия и претерпевания тридцати семи почитаемых. Об этом говорится: «И только он один увидит ясно то, чего не видят другие люди» и так далее[124]. Хотя и говорят, что два пути — явный и тайный — различны, но они вместе проповедуют учение о немыслимом и невыразимом едином сердце. Десять миров — это и есть Всеобъемлющая Мудрость, Всеобъемлющая Мудрость — это и есть собственное действие и претерпевание, собственное действие и претерпевание — это и есть десять миров. Десять миров — это и есть тридцать семь почитаемых, тридцать семь почитаемых — это и есть десять миров. Поэтому запись Дхармы о взаимопроникновении десяти миров развертывает смысл созерцания сердца.

Вы же не знаете: ваше неверное понимание этой проповеди можно сравнить с огоньком светлячка. Хотя он и светится, но когда наступит день — слава будде Амида, слава будде Амида! Поистине, встретив ваши речи — кто же этого не поймет? Слова, приведенные выше, об «устранении всего плохого, что есть в дхармах», можно произносить лишь для прояснения условной проповеди обособляющего учения. [20] В этих словах еще не выражен смысл созерцания сердца. Что уж и говорить — записи всех тех проповедей[125] развертывают смысл условного, в них до сих пор нет смысла совершенного слияния, единого и великого. Мысль «Трактата о махаяне» развертывается во вратах исправления дурных мнений[126], там еще не выражены ни смысл учения о едином сердце, ни смысл созерцания единственно-действительного сердца.

Внутри единого сердца, единой мысли устроены врата Дхармы трех тысяч миров-условий. Поэтому в «Сутре цветочного убранства» сказано: «Три мира суть только единое сердце, вне сердца нет особых дхарм» и так далее[127]. Девять миров — это и есть единое сердце, вовсе не нужно говорить о дхармах вне основы[128]. Вы ошибаетесь, говоря, что помрачения и замутнения девяти миров не должны заполнять собою сердце — мир будды. Слава будде Амида, слава будде Амида!

Сам я скажу сейчас, отклоняя и судя по образцу[129]: будды в телах собственного действия и претерпевания изливают свои облики и стремления[130] на десять сторон и заполняют ими всё. «Обликами и стремлениями» называют пять обликов и стремлений[131] всего того, что имеет чувства и не имеет чувств[132] повсюду в мирах Дхармы на десяти сторонах. Живые существа в десяти мирах все суть будды — тридцать семь почитаемых. А раз так, то говорят об обликах и стремлениях Так Пришедших будд в телах собственного действия и претерпевания. Далее, Долгая Жизнь Всеобъемлющей Мудрости — это тоже облики и стремления в мирах распространения Дхармы на десяти сторонах. Бодхисаттва Всеобъемлющая Мудрость и будда в теле собственного действия и претерпевания подобны воде и льду. Вне льда не надо искать отдельной от него воды. Поэтому запись о взаимопроникновении десяти миров вовсе не теряет смысла — разве не так?

Однако существа, имеющие чувства, став буддами, проявляются как тридцать семь почитаемых в телах собственного действия и претерпевания. Собственное действие и претерпевание — это почитаемый Великий Солнечный будда. Поэтому, если исследовать начало и конец десяти миров, то все они — единое сердце Великого Солнечного будды. При постижении пустота сердца проявляет свою природу: чистую, таинственную и спокойную; при заблуждении она достигает помраченных и замутненных дхарм. Хотя эти дхармы и помрачены, замутнены, их называют чистыми дхармами. Причина этому одна — то, что сердце Великого Солнечного будды едино. Поэтому каждый из десяти миров содержит в себе природы остальных девяти миров.

Запись четвертая. Единое сердце знака А[133]

Адзи иссин-но мон

[21] Знак А: будучи знаком без признаков[134], он называется знаком А. А называется «А», ибо обозначает отсутствие. Называется отсутствием, ибо не имеет признаков. Поэтому установления великих учителей и мудрых людей[135], гласят: «А — это отсутствие».

Сейчас, отвергая это и судя по образцу, я говорю: А называется «знаком А» благодаря единому сердцу действительного облика[136]. Действительный облик не имеет образа — поэтому берется знак А, чей облик пуст. Действительный облик при посредстве знака А выступает как сущность, поэтому называется «А»[137]. Хотя вещи и многочисленны, но коль скоро они не выходят за пределы этого знака А, то и обе колесницы, Великая и Малая, имеют единое сердце знака А. Ибо если исследовать все вещи, то они по сущности своей едины: нет двух таких, чтобы различались.

Знак А — это всеохватность будды Вайрочаны — ибо сказано, что его называют «великим Вайрочаной» благодаря знаку А[138]. Все почитаемые в мирах Дхармы, рассеянные по десяти сторонам, изливаются из единого сердца знака А, рассеиваются по мирам Дхармы на десяти сторонах, проповедуют Дхарму, приносят пользу живым существам. Если сравнить — всевозможные травы и деревья, вырастая на одной земле, цветут и плодоносят, но рождаются эти травы и деревья из одной земли. Начинаясь со знака А и кончаясь им же, вся совокупность десяти тысяч вещей выходит-рождается, а затем приносит плоды — так они изливаются из единого сердца, а затем распространяются по мирам Дхармы и приносят пользу живым существам. По своей сущности знак А и травы с деревьями — едины, не двойственны.

О том, что он — иное имя для Амида[139]. «Амида» — это имя будды Неизмеримого Долголетия. Школа Великого Солнечного будды[140] говорит о «будде Неизмеримого Долголетия» придавая ему значение «просветленного сердца»; в «Сутре об алмазной вершине»[141] этим именем зовется мудрость действия и претерпевания; согласно значениям из учения наставника Эсин[142], эта мудрость зовется «Амида». Конечно: среди пяти мудростей[143] именно она зовется «Амида». Пять мудростей — это А, заповеди; БАН, установление; РАН, благодеяние; КАН, освобождение; КЭН, видение и знание освобождения. «А» — это знак А для той природы, которая исконно не рождена и не может быть обретена, она проявляется как знак А единого сердца исконного будды. Знак БАН — это знак А для того, что не выражается в словах и проповедях; знак РАН — это знак А для того, что не бывает чистым и не замутняется; знак КАН — это знак А для того, что не обусловлено причинами; знак КЭН — это знак А для того, что не может быть обретено, ибо равно пустому небу[144]. Хотя здесь и пять знаков, их сердце едино, двух сердец нет, поэтому исконного будду называют исконным буддой благодаря единству сердца — и знаку А. Все будды-следы в мирах Дхармы, рассеянные на десяти сторонах, изливаются из единого сердца. Коль скоро единое сердце единовременно, то будда один, нет многих будд, — так рассуждают. [22] Поэтому говорят, что один будда — это и есть все множество будд, и говорят, что все множество будд — это и есть единый будда.

О том, что Амида и «Сутра Цветка Дхармы» тождественны. Я принял наследие. Если сейчас, отклоняя возражения, судить по образцу «Сутры о Цветке Дхармы» — то у приверженцев трех колесниц[145], пяти колесниц[146], семи уловок[147], девяти миров Дхармы[148] и у других эта сутра прекращает сомнения, рождает веру. Не говоря уже о существах определенной природы и неопределенной природы! [149] Если судить о мудрости чудесного видения-созерцания в западной стороне[150], то она, будучи мудростью проповеди Дхармы и прекращения сомнений, превосходит всё, что находится по сторонам от восьми лепестков[151]. Если исследовать мир, чей предел — единое сердце, то во вратах школы, проясняющей природу[152], этот мир именуется Великим Солнечным буддой Вайрочаной. Его слова и речи исходят от восьми лепестков, посредством единого сердца — знака А — он проповедует на востоке, западе, юге и севере, подобные слова и речи ведут проповедь не как какое-то иное сердце, а только силою проповеди Дхармы и прекращения сомнений — силой, присущей мудрости чудесного видения и созерцания Так Пришедшего будды Амида. Нечего и говорить обо всех буддах в мирах Дхармы, рассеянных по десяти сторонам! Все будды — это именно те, о ком проповедано во время «Сутры о Цветке Дхармы»: «Мои частные тела» [153]. Если «Сутру Цветка Дхармы» благодаря единому сердцу — знаку А — называют «Сутрой о Цветке Дхармы», то из нее изливаются и истинное учение, и условное учение, и три колесницы, две колесницы, четыре учения, пять времен, большое и малое, половинное и целое[154]. Однако при этом во время «Сутры о Цветке Дхармы» проповедана Единая Колесница будды[155]: «Сутра о Цветке Дхармы» — это и есть знак А, а знак А — это и есть «Сутра о Цветке Дхармы». Того, кто это проповедует, называют именем «Амида», а то, что он проповедует, называют «Сутрой о Цветке Дхармы». Когда раскрыто, это называют «отпечатком-следом», а когда собрано, оно возвращается к исконному истоку[156]. Поэтому будду Амида называют «Сутрой Цветка Дхармы». Основа этого — здесь. Не надо сомневаться! Передавая наследие, я говорю: из знака А, чьи деяния беспричинны, изливаются десять тысяч вещей.

Собрание главных нитей исконной основы

Изложил шрамана Сайте, искатель Закона-Дхармы, ранее побывавший в Тан