Последователи
До:гэн. Кэйдзан Дзё:кин
М.В.
Бабкова
Сетевая версия — ноябрь 2012 г.
Работа выполнена при поддержке РГНФ в рамках
исследовательского проекта № 11-03-00038а.
До:гэн
вернулся в Японию спустя два года после получения документа о преемстве в
Дхарме. В «Записях речений наставника Эйхэй» («Эйхэй Короку») он
говорит, что «вернулся с пустыми руками» [Догэн 2004,
111], то есть, вопреки обычаю, не привез с собой ни статуй будд, ни утвари, ни
свитков с сутрами. Тем самым До:гэн, с одной стороны, утверждает достаточность
практики сидячей медитации, а с другой стороны, подчеркивает, что внутри
каждого человека уже есть все необходимое для достижения просветления. Однако
учение, Дхарму, До:гэн передавал очень активно, одновременно создавая условия
для ее передачи. Он писал тексты, объясняющие, как именно нужно заниматься
сосредоточением сидя; давал устные наставления; разрабатывал правила поведения
монахов; толковал сутры и беседовал с учениками, которых вокруг него собралось
немало. До:гэн не только привлекал молодых или уже опытных монахов в основанные
им обители (самый яркий пример – переход группы монахов из школы Дарума), но и
часто проповедовал для мирян и проводил различные обряды (например
чтение заповедей) с их участием. Как свидетельствуют хроники, часто в это время
происходило нечто чудесное: раздавался звук небесного колокола или в небе
возникало сияние. Обычно имя До:гэн не ассоциируется с подобными явлениями, но тем не менее они занимали существенное место в его
наставнической деятельности [Бодифорд 1993, 32].
Среди последователей До:гэн есть несколько примечательных людей, так или иначе
повлиявших на дальнейшую судьбу учения и общины Со:то:.
Пожалуй,
самый знаменитый ученик и преемник До:гэн, второй патриарх школы Со:то: Коун Эдзё: (孤雲懐奘, 1198-1280) принадлежал к роду Фудзивара. Он был
внуком Фудзивара Хидэмити, но ни в одном источнике
ничего не говорится о его родстве с До:гэн – видимо, оно было слишком дальним. Эдзё: принял постриг в 1215 г. на горе Хиэй, в том же храме
школы Тэндай, что и До:гэн. Согласно легенде, после нескольких лет изучения
доктрин Куся (то есть трактата «Абхидхармакоша»),
школ Чистой Земли (Дзё:дзицу)
и Тэндай Эдзё: пришел к выводу о суетности стремления
выстроить монашескую карьеру и ушел, чтобы посвятить себя поискам просветления.
Эдзё: примкнул к последователям Дайнитибо:
Но:нин, и получил передачу Дхармы от наставника Какуан.
В 1230 г. он присутствовал на одной из лекций До:гэн в Кэнниндзи,
был потрясен сходством услышанного с его собственными идеями и испросил у
До:гэн разрешения войти в число его учеников. В 37 лет,
будучи старше До:гэн на два года, Эдзё: стал его
учеником (в первый раз До:гэн ответил, что скоро уедет и что Эдзё: следует подождать того момента, пока До:гэн не
обретет постоянное пристанище и не соберет собственную общину. Эдзё: согласился, а в 1234 г. приехал в храм Каннондо:ри-ин и повторил свою
просьбу). Уже через год, в 1236, Эдзё: получил от
До:гэн документ о преемстве в Дхарме и вплоть до самой смерти До:гэн оставался
его ближайшим сподвижником, переписчиком и редактором его текстов. Как и
До:гэн, Эдзё: строго следил за чистотой исповедуемого
учения и запрещал смешение видов буддийской практики.
Один
из непосредственных преемников До:гэн, монах Со:кай, получил подтверждение своего верного понимания
учения, то есть передачу Дхармы, немного позже, чем Эдзё:,
но в скором времени скончался по неизвестным причинам в возрасте двадцати с
лишним лет. В «Записях речений наставника Эйхэй»
приводится дхармовая речь (хо:го),
произнесенная До:гэн в память о нём. Из нее видно, как высоко сам До:гэн ценил Со:кай [Догэн 2004, 143–144].
Возможно, с точки зрения До:гэн, среди его учеников понимание и способности Со:кай были исключительными,
однако из-за безвременной кончины Со:кай Дхарму
До:гэн восприняли и передали дальше другие ученики.
Сейчас
нам мало что известно о монахах Сэннэ и Кё:го:. Сэннэ
был учеником До:гэн и его преемником в Дхарме, а Кё:го:
стал преемником Сэннэ, хотя учился тоже
непосредственно у До:гэн. Мы не знаем даже дат их жизни, однако они составили
подробнейшие комментарии к «Сокровищнице ока истинной Дхармы» (версия в 75
трактатов). Их тексты, объединенные под названием «Выборка из записей
услышанного» (御聞書抄,
«Гокикигаки-сё:»), оказали огромное влияние даже не
столько на средневековую, сколько на современную школу Со:то:, а по объему они превосходят
все, что написали все остальные ученики До:гэн вместе взятые. В комментариях Сэннэ и Кё:го:
«Сокровищница» толкуется в терминах, принятых в XIV в. в
школе Тэндай. Кроме того, в «Выборке» достаточно четко проводится
различение школы Со:то: и других школ, с точки зрения авторов, менее близких к
истинному буддизму. Логика изложения, которая у современных исследователей
обычно ассоциируется со стилем «Сокровищницы», также характерна для
комментариев Сэннэ и Кё:го:. В целом получается, что современное восприятие
текста «Сокровищницы», особенно в школе Со:то:, по крайней мере частично
обусловлено трактовками Сэннэ и Кё:го:.
У
Эдзё: было четыре наследника в Дхарме: Гиин, Гиэн, Гикай и Дзякуэн. (В хрониках основанного им храма
Дайдзидзи Гиин объявляется
прямым наследником в Дхарме самого До:гэн, хотя ни в одном тексте До:гэн нет
упоминаний его имени. В период Токугава был составлен список известных
монахов школы Со:то: с биографиями, и там наставником Гиин
назван Гикай. В 1911 г. Курияма Тайон выдвинул версию,
согласно которой Гиин унаследовал Дхарму от Эдзё:, и позже эта версия получила широкое распространение
среди исследователей.) После кончины До:гэн именно эти четверо решали между
собой, кто станет следующим патриархом, кто будет настоятелями в основанных
До:гэн храмах и какова будет дальнейшая судьба общины.
Канган Гиин
(寒巌義尹, 1217–1300) стал основоположником ветви Со:то:
на острове Кюсю. В отличие от чаньских наставников
древности, примеру которых так старался следовать До:гэн, он не стеснялся
просить богатых и знатных мирян о пожертвованиях. Первый основанный им храм, Нёрайдзи, а также храм Дайдзидзи,
ставший головным храмом Со:то: на Кюсю, были выстроены на средства местного
землевладельца, Кавадзири Ясуаки.
Кроме того, Гиин организовал постройку моста через
реку Мидори, нужного не только монахам, но и всем
окрестным жителям. Просьбы о поддержке Гиин
подкреплял заявлением, что строит мост «для переправы на берег спасения». Этот
широко известный буддийский образ позволял объединить религиозные и светские
цели, и весь замысел снискал Гиин немалую славу.
Точно так же Гиин обращался с учением: с одной
стороны, он говорил о себе как о последователе дзэн, передающем истинную суть единственно верного пути (и в
основанных им храмах в центре была расположена фигура Будды Сякамуни,
а не более известных в тех краях почитаемых существ); с другой стороны, Гиин поощрял местные верования и обряды, характерные скорее
для «старого» японского буддизма. Известно, что одной из монахинь Гиин велел сделать копию «Лотосовой сутры», другой передал
чудодейственные останки Будды, шарира; кроме того, Гиин проводил «Очищение Цветком Дхармы» («Хоккэ сэмбо:»), — обряд,
принятый в школе Тэндай.
Собственно в дележе наследия До:гэн
Гиин почти не участвовал. Есть лишь одно
свидетельство о том, что Гиин, якобы унаследовав
истинную передачу Дхармы от самого До:гэн, уступил место настоятеля храма Эйхэйдзи (и вместе с ним статус второго патриарха Со:то:) Эдзё:, потому что имел собственный храм на Кю:сю:. Однако, во-первых, храм Нёрайдзи был построен спустя много лет после кончины
До:гэн, а во-вторых, сам источник — сопроводительная записка к генеалогии школы
Со:то:, составленная преемниками Гиин
через сто лет после описываемых событий, — вызывает большие сомнения у
исследователей [Бодифорд 1993, 244].
В гораздо большей степени ранняя история храма Эйхэйдзи и линии передачи учения Со:то: связана с именами Гиэн, Гикай и Дзякуэн (а также
его преемника Гиун). Гиэн (義演, ум. 1313) стал выполнять обязанности настоятеля Эйхэйдзи только после ухода Гикай, через поколение после Эдзё:. В источниках говорится о спорах между Гиэн и Гикай из-за того, кто из
них обладал более высоким статусом. Гикай получил дхармовое одеяние от умирающего Эдзё:,
а Гиэн был старше по возрасту. Особняком среди
наследников Эдзё: стоит китаец Цзи-юань,
более известный под своим японским именем Дзякуэн (寂円, 1207–1299). Кэйдзан называл Дзякуэн своим
учителем, так как именно под руководством Дзякуэн он
впервые испытал состояние просветления (в 1285 г., до ученичества у Гикай). Преемник Дзякуэн, монах Гиун (義雲,
1253–1333) стал пятым настоятелем Эйхэйдзи.
Доподлинно неизвестно, как развивались события в «спорах третьего поколения» (三代相論, сандай со:рон), в
разных источниках изложены противоречивые версии, однако в конечном итоге всех
споров учеников Эдзё: и групп их последователей
настоятельство Эйхэйдзи стало передаваться по линии Дзякуэн, а учение Со:то:, то есть патриаршество, – по линии
Гикай.
Тэццу Гикай (徹通義介, 1219–1309), так же, как и Эдзё:,
происходил из рода Фудзивара. В двенадцать лет его постриг в монахи наставник
школы Дарума Экан, и так же, как Эдзё:,
Гикай прошел обряд принятия заповедей на горе Хиэй.
Вместе с другими монахами из школы Дарума Гикай перешел
в общину До:гэн в 1241 г., и уже через два года ему была доверена должность
главного повара, что свидетельствует о высоком доверии к нему До:гэн. Незадолго
до смерти наставника Экан Гикай
получил от него передачу учения Дарума вместе с наставлением сделать все
возможное для принятия также учения Со:то:. Гикай выполнил наказ учителя,
унаследовав линию передачи учения Со:то: от Эдзё: и
став настоятелем Эйхэйдзи после Эдзё:
(он оставил этот пост в 1267 г. из-за плохого здоровья). За несколько лет до
этого, вернувшись из путешествия в Китай (предположительно, в 1259–1262 гг.) Гикай был назначен ответственным за возведение новых
построек в храме Эйхэйдзи, а также за введение новых
обрядов. Сезонное чтение сутр (四節禮儀, сисэцу райги) и чтение сутр после трапезы (粥罷諷經, сюкуха фугин) и
сооружение зданий для почитания хранителей буддийской общины дали повод
упрекать Гикай в отходе от строгого соблюдения чистоты учения и практики,
характерного для До:гэн. На самом деле в своих трактатах и наставлениях До:гэн
не раз положительно отзывался об обрядах, подобных тем, какие ввёл Гикай. Поэтому говорить о принципиальном отходе Гикай от заветов До:гэн все же не приходится.
Неясно, насколько
новшества Гикай критиковали его современники, однако
некий конфликт между приверженцами Гикай, Гиэн и Дзякуэн (самого Дзякуэн к тому
времени не было в Эйхэйдзи, но был его преемник Гиун) все-таки имел место, поскольку, оставив пост
настоятеля еще в 1272 г., в 1287 г. Гикай вместе с группой своих учеников
покинул Эйхэйдзи. В 1293 г. Гикай начал исполнять
обязанности настоятеля построенного им храма Дайдзё:дзи (大乗寺). Одним из
первых присоединившихся к нему на новом месте монахов был будущий четвертый
патриарх школы Со:то: Кэйдзан Дзё:кин
(瑩山紹瑾,
1268 или 1264 – 1325).
В 1271 г. именно Гикай совершил постриг семилетнего Кэйдзан
в храме Эйхэйдзи. Впоследствии Кэйдзан
учился у Эдзё:, Гикай, затем
странствовал и подвижничал
под руководством других наставников, в том числе Мухон
Какусин. В 1295 г.
Кэйдзан получил от Гикай документ о преемстве
в Дхарме и платье, доставшееся Гикай от До:гэн через Эдзё:.
Тогда же Кэйдзан формально стал настоятелем храма Дайдзё:дзи, хотя Гикай продолжал
активно участвовать в делах общины. За три года до смерти, в 1306 г., Гикай также передал Кэйдзан
документ о преемстве, а вместе с ним и реликвии школы Дарума. Так Кэйдзан, который никогда не был настоятелем головного
храма, Эйхэйдзи, стал патриархом, сначала только
одной части школы Со:то:. Вместо того чтобы претендовать на пост настоятеля Эйхэйдзи, Кэйдзан в 1321 г.
переустроил храм Со:дзидзи,
ранее принадлежавший школе Тэндай, в храм школы Со:то:, и государь Годайго в том же году признал этот храм «вторым главным»
храмом Со:то:, наряду с «первым главным» – Эйхэйдзи.
Впоследствии Со:дзидзи и Эйхэйдзи соперничали между собой, и только в 1877 г.
поминальные обряды, посвященные Кэйдзан, были
объявлены обязательными для всех храмов Со:то:. Раньше Кэйдзан
почитали только как основателя храмов Ё:кодзи и,
главное, Содзидзи, а это нововведение придавало ему статус
общего патриарха школы Со:то: (до тех пор До:гэн был единственным, кого
признавали все ветви школы) и полностью уравнивало статусы Содзидзи
и Эйхэйдзи как двух главных храмов Со:то:.
Религиозное
мировоззрение Кэйдзан во многом сложилось под
влиянием окружавших его женщин. Почтительное отношение к воспитавшей его
бабушке и к матери Кэйдзан пронес через всю жизнь, и
в память о них он особо заботился о наставлении женщин-мирянок. Согласно
легенде, мать Кэйдзан молила бодхисаттву Каннон о ниспослании ей сына и еще до его рождения дала обет отдать
мальчика в монахи; этот мотив встречается и в других жизнеописаниях монахов [Бодифорд 1993, 90]. От нее Кэйдзан
унаследовал глубокую веру в могущество бодхисаттвы Каннон, а также твердую
убежденность в сакральности пространства вокруг. В
текстах Кэйдзан камни, деревья, реки и горы – обычный
повседневный мир – населены тысячами сверхъестественных существ из буддийского
пантеона и местных божеств ками.
Бабушка
Кэйдзан стала одной из первых покровительниц До:гэн,
когда тот вернулся из Китая, и связь Кэйдзан со
школой Со:то: в каком-то смысле была предопределена. Возможно, именно почтение
к этой преемственности поколений, помноженное на природные склонности Кэйдзан, сделало из
него первого историка традиции Со:то:. В храме Дайдзё:дзи Кэйдзан читал лекции,
посвященные патриархам по линии передачи Дхармы от Будды через До:гэн до его
собственных учителей. Они легли в основу книги «Запись о передаче света»,
включившей истории 53 наставников. Проповеди о прежних наставниках Кэйдзан читал и в храме Ё:кодзи. Первый из включенных в список патриархов –
Будда, последний – Эдзё:. «Запись
о передаче света» Кэйдзан начал составлять в 1300 г.;
см.: [Кэйдзан 1990; Кэйдзан
1991; Кэйдзан 1993]. В храмах Дайдзё:дзи и Ё:кодзи Кэйдзан с особым тщанием следил за сохранностью останков
патриархов традиции Со:то: и в Ё:кодзи даже учредил
для них специальный зал. Само название «Со:то:»,
японскую транскрипцию китайского «Цаодун», ввел в
употребление именно Кэйдзан.
В
обителях, основанных Кэйдзан, царила строжайшая
дисциплина, монахи практиковали сосредоточение сидя по
китайским образцам, а также изучали сутры и практические руководства. Кэйдзан уделял большое внимание разъяснению основ учения о
сидячем созерцании, особенно новичкам. Его сочинение «Записки о применении и
сути сидячего созерцания» (座禅用心記,
«Дзадзэн ё:дзинки» ТСД 82, №2586) стало одним
из основных текстов школы Со:то:; см.: [БС 1974, 637–645; Дюмулен
1958]. Оно продолжает традицию китайских «Правил сидячего созерцания» (座禅儀, кит. цзочань-и,
яп. дзадзэн-ги). «Сидячее
созерцание» здесь описано как возвращение человека к своему изначальному
облику, как сияние «исконного света». Согласно Кэйдзан,
в этом состоянии исчезают все различия, оказывается возможным «отбросить все
вещи». Кэйдзан рассуждает о том, на что именно
воздействует «сидячее созерцание». Китайский наставник Сэнцань
(僧璨, ум.
606), тридцатый патриарх Дзэн, именовал это «сердцем» 心 (яп. син/кокоро), а Нагарджуна, почитаемый как четырнадцатый
патриарх Дзэн, то же самое называл «плотью» (или «чувственностью» – 色, сики/иро). Кэйдзан говорит, что по сути речь идет об одном и том же, о внутренней
человеческой природе, только в первом случае подчеркивается ее единство, а во
втором – множественность. Подвижника, вошедшего в состояние
сидячего созерцания, Кэйдзан сравнивает с глупцом,
который не понимает разницы между хорошим и дурным и не видит смысла во всех
других различиях, столь важных для обычных людей, но иллюзорных, омрачающих
сознание. Еще такой подвижник похож на гору, чья вершина теряется в
небе, и на бездонное море. Ему не грозят никакие замутнения и помехи. Эти
рассуждения отсылают не только к китайской традиции Чань, но и через нее – к даосскому учению о недеянии и о
мудреце, подобном дураку или несмышленому младенцу.
Тот,
кто хочет преуспеть в сидячем созерцании, должен отказаться от занятий
искусствами, в том числе врачеванием, гаданием и стихосложением, удалиться от
танцев, музыки, общения с веселыми девицами, от пустых споров, хлопотах о славе
и богатстве, отрешиться от всех суетных удовольствий. Кэйдзан
также дает обиходные предписания для подвижника. Одежда его должна быть не
роскошной, но также не ветхой и не грязной, еда — не слишком вкусной, но и не
грубой. В целом надлежит заботиться о телесном здоровье, беречься от простуды,
несварения желудка и т.п., так как любой недуг мешает «созерцанию». Не следует
находиться на сквозняке, на ветру или в слишком душном помещении, поскольку за
размеренным дыханием нужно следить особенно тщательно. По Кэйдзан,
вообще при занятиях «сидячим созерцанием» следует выбрать место, где нет
сильных внешних раздражителей, будь то огонь, буря, риск нападения разбойников,
или же соседство питейного заведения, «веселого дома», дворцов государя или
знатных вельмож и т.п. Кэйдзан все время подчеркивает,
что прежде всего подвижнику должно быть удобно при
занятиях, и максимально подробно прописывает все, что для этого нужно: от
требований к окружению до позы и надлежащего расположения духа. В целом
«Записки» Кэйдзан не представляют «сидячее
созерцание» как непосильно сложное дело для обычного человека. При этом Кэйдзан подробно разбирает возможные трудности и помехи.
Установка на «чистоту», «спокойствие» и «простоту» могла сделать практику
«сидячего созерцания» привлекательной не только для монахов, но и для мирян.
Еще
одно сочинение, в котором Кэйдзан продолжает
разрабатывать учение о сосредоточении сидя, – «Проповедь о трех видах
приверженцев сидячего созерцания» (三根座禅説,
«Санкон дзадзэн-сэцу»).
Этот текст содержит описание трех разновидностей подвижников, которые
различаются по «корням», то есть по способностям восприятия. Те, у кого «корни»
наиболее глубоки, не размышляют о присутствии будды в мире, не задумываются над
предельными истинами, пребывают по ту сторону заблуждения и просветления. Те, у
кого «средние корни», каждый миг предаются Учению (Дхарме), постоянно
сосредоточенно размышляют, не различая жизни и смерти, покоя и движения,
осознают все вещи как погруженные во вселенскую мудрость будды. И наконец, те, у кого обычные (мелкие) «корни», ощущают
присутствие будды повсюду в мире, избегают дурных поступков, воздерживаются от
чтения книг и от разговоров, отдаляются от печалей и радостей, «подобно
деревянным статуям». Важно, что все три вида подвижников
так или иначе достигают цели, успешно занимаются «сидячим созерцанием». Кэйдзан всячески превозносит заслуги сидячего созерцания, а
в заключение говорит, что им можно заниматься постоянно, «идешь ли ты, стоишь,
сидишь или лежишь». Таким образом, понятие «сидячего
созерцания» толкуется весьма широко, в каком-то смысле совпадает с
«созерцанием» или «подвижничеством» вообще. Интересно, что сам Кэйдзан в «Записках» соотносит «сидячее созерцание» с
другими промежуточными и конечными целями буддиста и говорит, что оно не
«подвижничество» 行,
гё:, как таковое, а также не «учение» 教,
кё:, и не «свидетельство» 証, сё:,
но содержит их в себе.
Считается,
что Кэйдзан изложил учение До:гэн о сидячем
созерцании в более простом и понятном виде. Кроме того, он переориентировал
его, в большей степени, нежели До:гэн, адресовав мирянам. Если
До:гэн рассуждал о значимости сидячего созерцания как такового и по большей
части оставлял за рамками своего рассмотрения цели подвижника, окружающих его
людей и вообще социальные аспекты буддийской практики, то Кэйдзан
уделял этим вопросам немалое внимание, и именно поэтому при нем была заложена
основа будущего распространения школы Со:то: и ее оформления как социального
института. В трактате «Указания о подвижничающем
будде» До:гэн говорит, что подвижничество вне таких иллюзорных категорий, как
существование или не существование. В трактате «Фукан дзадзэн-ги» говорится: «Для занятий дзэн
необходимо спокойное место. Будьте умерены в еде и питье. Затем отбросьте все
вовлеченности и прекратите все ваши дела, не думайте о
добром или злом» [Догэн 2002Э, 25]. То же самое пишет
Кэйдзан. Согласно «Запискам о применении и сути
сидячего созерцания» подвижник в состоянии сосредоточения оказывается способен
«отбросить тело и сознание», он забывает о положениях сидя и лежа, он вне
различений добра и зла, преодолевает разделение на обычных людей и мудрецов и
даже вне различия между всеми живыми существами и Буддой. В «Проповеди о трех
видах приверженцев сидячего созерцания» Кэйдзан также
говорит, что сидячим созерцанием можно заниматься постоянно, «идешь ли ты,
стоишь, сидишь или лежишь». Это перекликается с трактатом «Указания о подвижничающем будде», в котором До:гэн как раз обсуждает
подвижничество во всех четырех возможных состояниях монаха: в движении, стоя,
сидя и лежа. В «Фукан дзадзэн-ги» До:гэн
указывает: «Соответствуйте бодхи всех Будд, поднимайтесь до состояния самадхи
всех патриархов. … Тогда хранилище сокровищ откроется само, и вы используете
его по своему усмотрению» [Там же, 27]. Кэйдзан же
напротив выказывает крайнюю озабоченность правильной мотивацией подвижника и
тем, как именно он будет применять обретенные благодаря сидячему созерцанию
способности. В «Записках о применении и сути сидячего созерцания» он
предостерегает против чрезмерного увлечения проповедничеством, поскольку это
мешает заниматься сидячим созерцанием. Он также говорит: «не увлекайтесь
большими собраниями и не гоняйтесь за учениками», «будьте всегда [исполнены]
великим состраданием и посвящайте бесконечную мощь сидячего созерцания всем
живым существам». Наконец, Кэйдзан прямым текстом
запрещает использовать Дхарму в корыстных целях и для самоутверждения. По его
словам, это самое главное, о чем должен помнить подвижник. В таком наставлении
проявляется практический подход наставника Кэйдзан,
его важнейший вклад в формирование социального учения Со:то:.
Кэйдзан был учителем созерцания в
полном смысле этих слов, но его уникальность
в том, что с истовой дзэнской практикой он
совмещал веру в вещие сны и разнообразные магические ритуалы. В его сочинениях и школьных преданиях о нем
обсуждаются такие вопросы, как почитание бодхисаттвы Каннон, почтительность к
родителям и к местным божествам ками, однако важно, что все это мыслится как составная часть
буддийского подвижничества. Согласно его «Запискам»,
тот, кто предается сидячему созерцанию, может возжигать благовония и
разбрасывать цветы в знак почтения к изображениям будд, бодхисаттв и архатов,
так как в этом случае все они придут на защиту места, выбранного для занятий, и
обеспечат покой подвижнику.
О
Кэйдзан рассказывают легенды как о знаменитом
сновидце. Он же считал вещие сны
возможным способом получения наставлений от учителей прошлого. Кэйдзан также специально предостерегал от бездумного
положительного восприятия любых видений: явления будд или бодхисаттв взору
подвижника могут быть признаком болезненного перенапряжения. В этом — важное
отличие учения о «сидячем созерцании» от многих других наставлений по
медитации. В других преданиях о наставнике Кэйдзан
говорится как о подверженном гневу человеке: однажды он едва не убил одного
недостойного монаха. От этого преступления его уберегла мысль о матери, что
связывает эту историю с легендой о Будде Сякамуни.
Будде явилась его умершая мать, чтобы спасти от другого злодеяния –
самоубийства путем чрезмерной аскезы. При этом в своих сочинениях Кэйдзан, так же, как и До:гэн, призывает отбросить все
страсти и отзываться в равной мере всем впечатлениям «мира непостоянства»,
подобно тому как «колокол, висящий высоко в воздухе, отзывается любому ветру».
Среди
современных адептов Со:то: считается, что До:гэн – отец школы, суровый,
строгий, требующий безусловного послушания,
а Кэйдзан – «сострадательная мать», человек,
сумевший приспособить общину к социальным реалиям и обеспечивший ее процветание
и развитие. С До:гэн ассоциируется упорная и безостановочная сидячая медитация
как единственно допустимый вид практики, тогда как Кэйдзан
придерживался менее строгих взглядов. До:гэн считал, что монахи должны
полностью устраняться от мирских дел, а по указанию Кэйдзан
они отправлялись проповедовать учение Дзэн по деревням. Тем не менее До:гэн и Кэйдзан нельзя
противопоставлять: каждый из них искренне верил, что Дзэн – единственно верное
буддийское учение, унаследованное напрямую от Будды Сякамуни;
каждый старался распространить это учение в Японии. Если можно спорить о том,
был ли Кэйдзан законным наследником До:гэн, то во всяком случае он считается таковым по праву.
Литература
Бодифорд 1993 – Bodiford W.M.
Sōtō Zen in Medieval
БС
1974 — Буккё: сэйтэн («Священные книги буддизма») Токио,
1974.
Догэн 2004 —
Dogen's Extensive Record: A Translation of the Eihei Koroku / tr. by Taigen Dan Leighton & Shohaku Okumura, edited with an introduction by Taigen Dan Leighton; foreword by Tenshin
Reb Anderson; introductory essays by Steven Heine and John Daido Loori.
Дюмулен 2003 — Дюмулен Г. История Дзэн-буддизма. М., 2003.
Кэйдзан 1990 —
Transmission of Light, Zen in the Art of Enlightenment by Zen Master Keizan, Translated and introduction by Thomas Cleary, North
Point Press, San Francisco, 1990.
Кэйдзан 1991 —
The Record of Transmitting the Light: Zen Master Keizan's Denkoroku, Translated
and introduction by Francis Dojun Cook, Wisdom
Publications, 1991.
Кэйдзан 1993 —
The Denkoroku: or The Record of the Transmission of
the Light, by Keizan Zenji,
translated by Rev. Hubert Nearman, Shasta Abbey
Press, 1993.