Почитание «Трех Сокровищ» в Ямато VII в.

Н.Н. Трубникова

 

Сетевая версия — август 2008 г.

 

Сообщения «Анналов Японии» о почитании Трех Сокровищ можно условно отнести к нескольким главным темам: 1) прибытие из-за моря новых монахов и монашеские посвящения в Ямато; 2) новые храмы и утварь для них; 3) обряды и иные «сострадательные» деяния.

Как указывает историк-религиовед Тамура Энтё:, в период Асука почитание Трех Сокровищ было не «государственным» делом в более позднем смысле слова, а скорее, семейным делом государева рода и его сподвижников из семей Сога и Фудзивара. Обряды бывали связаны и с общегосударственными нуждами вроде избавления от засухи, но чаще — с событиями в государевой семье: с болезнями государей, их жен и родичей, а также с поминовением умерших правителей. Соответственно, все храмы этого времени можно считать «родовыми храмами» государевой семьи. Правда, отделить дела «государства» от деяний «правящего рода» в «Анналах» едва ли возможно, так что буддизм в Ямато правомерно называют и «государственным» (A History of Japanese Religion. Ed. By Kazuo Kasahara. Tokyo, 2004. P.61-62).

Сообщения о новых лицах в монашеской общине Ямато мы поделим на две группы: сведения о наставниках, прибывающих из-за моря, и данные о монахах, принявших посвящение в самом Ямато.

Для приезжих монахов указывается страна их происхождения, очень часто — их имена, а также причина переезда и навыки, которые они могли предложить на новой службе. До второй половины VII в. монахов по-прежнему присылают правители корейских государств, причем не только Пэкче и Когурё, но и Силла. Например, в девятой луне 639 г. из Силла прибыли монахи Эон и Эун (ср. ниже).  А после падения Пэкче и Когурё в 660-х гг. расширяется приток монахов-беженцев; особенно много их прибывало в 680-е гг. Вероятно, иногда они перебирались на острова целыми храмовыми общинами, и с ними вместе прибывали миряне, работавшие при храме. Не всегда переселение монахов было намеренным. Так, в 609 г. к Японским островам пристали одиннадцать монахов, посланных из Пэкче в Китай, но не сумевших туда добраться из-за бури на море. Им и сопровождавшим их мирянам (75 человек) разрешили остаться в Ямато.

Умения монахов не ограничивались знанием обрядов. Например, в 610 г. из Когурё было прислано двое монахов, один из которых знал «Пять книг» конфуцианского канона, а также умел изготовлять краски, бумагу и тушь и строить водяные мельницы. Монахи, которых из Ямато посылали учиться на материк, тоже осваивали там не только буддийское учение, но и различные мирские науки и ремесла.

Об отношении к новым умелым переселенцам в VII в. многое говорит случай, рассказанный под 612 г. (Нихон сёки. Анналы Японии. Перевод со старояпонского и комментарии Л.М. Ермаковой и А.Н. Мещерякова. Т. II — Свитки XVII-XXX. СПб., 1997. С.121). Из Пэкче ко двору Ямато прибывает человек, чье тело и лицо покрыто белыми пятнами. Опасаясь, что его болезнь заразна, монаха хотят выгнать на безлюдный островок в море. Однако он говорит, что пятен не надо бояться — как не боятся люди пегой шкуры у коров и лошадей. Еще он сообщает, что хорошо умеет строить искусственные горы и холмы. Его оставляют при дворе и там он возводит изображение горы Сумеру. Тем самым ставка государей Ямато обозначается как центр буддийского мироздания.   

Вероятно, монахи, присланные по распоряжениям корейских государей, почти всегда занимали в общине Ямато руководящее положение. Вскоре после создания «общинного собрания» государь Когурё в 625 г. «преподнес» монаха, которого сразу же назначают «распорядителем над монахами». Особенно важную роль при дворе Ямато сыграл монах Мин , прибывший с материка, но точно не известно, откуда именно. Он прославился как толкователь небесных знамений и как советник государя Ко:току, отвечавший за создание государственных ведомств в ходе реформ Тайка. Когда в 653 г. Мин занемог, Ко:току сам посещал его и расспрашивал о самочувствии, держа монаха за руку. «Анналы» приводят сообщение «одной книги» — будто бы государь  при этом говорил, что если Мин умрет, то сам он скончается назавтра. Когда Мин умер, государь и другие лица при дворе направили в храм соболезнования и заказали в память о монахе множество изображений будд и бодхисаттв, позже помещенных в храме Кавара (он же Ямада или Гу:фукудзи).

Заботу об отдельных монахах государи проявляют и в дальнейшем. Когда в 680 г. заболел монах Эмё:, царевича направляют его проведать, а позже трое родичей государя приходят в храм выразить соболезнования о кончине буддийского наставника. В 696 г. монаху Бэнцу: было пожаловано сорок крестьянских дворов. Обычно такие подношения делались храмам, а не отдельным лицам; буддийский монашеский устав допускает принимать подобные пожалования, но только всей общине храма в целом. Нередко в «Анналах» сообщается о раздаче монахам еды или тканей (680 г. и др.). В 689 г. более трехсот монахов получили подношения от имени наследника престола, который к тому времени уже умер.

Монахи родом из Ямато упоминаются чаще всего в двух случаях: когда в связи с каким-либо событием проводятся посвящения большого числа лиц, или же или когда группы учащихся отбывают на материк либо возвращаются оттуда после прохождения обучения. Имена и данные о происхождении монахов-школяров приводятся в «Анналах», и по большей части они указывают на переселенческое родство — из китайцев хата, ая и др. Однако во второй половине VII в. среди них появляются и дети высокопоставленных лиц Ямато. Так, в 563 г. в Китай отправился монах, доводившийся сыном Накатоми-но Каматари.

Многолюдные посвящения проводятся обычно в связи с болезнью кого-либо из государей, их родичей или сподвижников. Так, в 614 г. ради выздоровления Сога-но Умако монашество принимают тысяча мужчин и женщин. В 677 г. государевым родичам и сановникам дается поручение, чтобы они выдвинули из числа своих людей по несколько человек разного возраста для принятия монашества (ср. ниже). В 680 г. ради государя Тэмму проходят посвящение сто человек, и еще сто — когда в тот же год занемогла супруга государя. А в следующем году сто сорок человек «выходят из дому» ради исцеления государевой дочери и ради избавления страны от тяжких последствий землетрясения. В первый день двенадцатого месяца 696 г. государыня Дзито: издает указ о том, чтобы в последний день каждого года десять человек безупречного поведения принимали монашество для чтения «Сутры золотого света». Здесь впервые указывается содержание будущей службы монаха. Позже, в VIII в., за правило будут приняты «целевые» посвящения, когда для каждого монаха заранее определялся круг буддийских текстов и обрядов, которые он обязан освоить.

Данные об отправке монахов на обучение в Корею и Китай приводятся во множестве (под 647 г., 653 г. и др.), о возвращении школяров сообщается под 685, 690 гг. и др.  Сроки обучения на материке бывали иногда очень долгими. Например, в десятой луне 640 г. в Ямато возвращается монах Сё:ан, по происхождению «китаец из Хань» (аябито) учившийся в Китае тридцать два года. Он стал наставником Накатоми-но Каматари и царевича Нака-но О:э в конфуцианских науках. Содержание обучения монахов бывало не только буддийским, хотя кроме них на учебу отправлялись и миряне. В 645 г. монахи, вернувшись из Когурё, сообщают про своего собрата по имени Курацукури-но Токуси, что тот на материке подружился с тигром и овладел искусством целительства, однако его отравили и он умер за морем. В 690 г. монахи, вернувшиеся из Китая, поднесли ко двору календари империи Тан, и вскоре эти календари были приняты и в Ямато.

О наставниках монахов-школяров на материке летопись почти ничего не говорит — однако под 658 г. приводится сообщение о монахах Тицу и Тидати, которые отправились к Сюаньцзану, крупнейшему китайскому буддийскому учителю этого времени, чтобы под его руководством освоить «учение о неживом и живом» 無性衆生の義, мудзё: сюдзё:-но ги (Нихон сёки. Указ. изд. Т.II. С.178). То же сочетание иероглифов можно понять и иначе — «значения слов “У живых существ нет собственной природы”», и тогда речь идет об учении, согласно которому истинная природа всякого существа совпадает с природой будды.

К 644 г. относится первое сообщение о монашеском посвящении одного из родичей государя. Один из возможных претендентов на престол, царевич Фурухито, удаляется в храм Хо:ко:дзи и там, между «золотым залом» и пагодой, обривает голову и принимает монашество, чтобы «возносить молитвы о благополучии государя» (Нихон сёки. Указ. изд. Т.II. С.142). А в 671 г. в пору болезни государя Тэнти его младший брат и наследник, будущий государь Тэмму, просит разрешения стать монахом, удалиться в горы Ёсино и там предаться самосовершенствованию. Ему разрешают всё это, он обривает голову в храме близ дворца и становится монахом, а государь жалует ему монашеское одеяние. В начале следующего свитка «Анналов» говорится, что наследник подозревал заговор и решил временно удалиться от двора. Добравшись до Ёсино, он отпускает сопровождавших его людей, прося остаться только тех, кто хочет следовать Пути Будды. В итоге остается половина его сподвижников и одна из жен — будущая государыня Дзито:. Вскоре они собирают войско, идут походом на Восток и в итоге Тэмму занимает престол. О том, что он сложил с себя монашеские заповеди и «вернулся в мир», летопись не сообщает. 

По подсчетам, проведенным по приказу государыни Суйко в 623 г., в Ямато имелось 46 храмов. Современные исследования, в частности, археологические находки, показывают, что названные в летописи цифры могут быть достаточно точными: в настоящее время известно местоположение более 50 храмов периода Асука (A History of Japanese Religion. P.55).

Храмы периода Асука (карты)

Всего «Анналы» упоминают около двадцати конкретных храмов. Точный их подсчет труден из-за того, что один и тот же храм нередко именуется по-разному. Обычно одно его название, японское, указывает на место расположения или на родовое прозвание его основателей. Другое, японизированное китайское, отсылает к почитанию Закона Будды или к тем благам, которые этот Закон приносит людям. Например, храм Асука 飛鳥 (название речной долины) также именуется Хо:ко:дзи 法興寺 («Храм Процветания Закона») или Ганго:дзи 元興寺 («Храм Изначального Процветания»), а храм Икаруга 斑鳩 (название местности) более известен под именем Хо:рю:дзи 法隆寺 («Храм Развития Закона»). Исключение из этого ряда составляет «Храм четырех небесных государей», Ситэнно:дзи 四天王寺, названный по почитаемым в нем существам (его также иногда именуют «храмом Нанива» — по бухте Нанива и тамошнему поселению). Многие из храмов периода Асука в VIII в. были переведены в город Нара, сохранив свои прежние «китайские» названия. Сходным образом и некоторые святилища переносили поближе к Столице.

Деревянные храмы часто страдали от пожаров: так, под 670 г. сообщается, что храм Хо:рю:дзи полностью сгорел, а под 680 г. — что в храме Татибана выгорело несколько жилых покоев монахинь. Храмовые постройки восстанавливались в прежнем или измененном виде.

В первой луне 639 г. государь Дзёмэй решает построить большой храм на берегу реки Кудара. В 673 г. этот храм еще не был закончен — вероятно, он был задуман как очень крупное сооружение. Позже он получил название Дайандзи 大安寺, «Храм Великого Спокойствия», а «Анналы» именуют его Дайкан-дайдзи 大官大寺, «Большим государственным храмом». Составители книги «A History of Japanese Religion» (Ed. By Kazuo Kasahara. Tokyo, 2004) считают его первым «государственным» храмом Ямато в собственном смысле слова. Именно в нем в последней четверти VII в. происходили важнейшие обряды общегосударственного значения и объявлялись решения государей относительно буддийской общины. В период Нара роль главного храма Японии перешла к То:дайдзи 東大寺, «Великому храму Востока».

Знатные семьи продолжают основывать свои храмы. Например, в 644 г. род Сога начинает строить храм в Хоконуки (это деяние может рассматриваться в ряду других демонстраций неограниченной власти их семьи, что предвещает ее скорое падение). Можно сказать, что в VII в. среди храмов уже начинают выделяться «родовые» , удзидэра, которые строились и позже (они нередко обозначались по семейному прозванию и назывались не «храмами», а «молельнями» , ин, как, например, Саэки-ин 佐伯院, «Молельня рода Саэки» в городе Нара).

Под 647 г. «Анналы» сообщают, как тогдашний глава рода Сога, Кура-но О:оми, обвиненный в мятеже, вместе со своими родичами совершает самоубийство в храме Ямада — еще одном храме, основанном этой семьей. Мы приведем заключительную часть рассказа об этом. «О:оми сказал своему старшему сыну Когоси: “Дорого ли тебе твое тело?” Когоси отвечал: “Нет, не дорого”. Тогда О:оми сказал монахам храма Ямада, старшему сыну Когоси и нескольким другим десяткам человек: “Как может слуга с легкой душой восставать против своего хозяина? Как может сын забывать о своем долге по отношению к отцу? Этот храм задумывался не для меня, но для благополучия государя. Мусаси оговорил меня. Боюсь неправедной смерти. Но хочу, чтобы и после смерти моя преданность оставалась со мной. Чтобы облегчить свои последние часы и пришел в храм”. Сказав так, открыл двери в храм Будды [произнося клятву, Кура открывает двери «Золотого зала» храма, чтобы видеть изображения Будды и других «почитаемых»] и поклялся: “Хочу, чтобы из жизни в жизнь, из поколения в поколение я оставался верен государю”. Произнеся клятву, задушил себя. Его жены и дети — числом восемь — последовали за ним» (Нихон сёки. Указ. изд. Т.II. С.164). Здесь впервые упоминается самоубийство в буддийском храме. В дальнейшей истории Японии таких случаев было еще множество, в том числе и среди государевых родичей и ближайших сановников. В последней речи Сога-но Кура конфуцианские мотивы семейной почтительности и верности господину соединяются с буддийским молением о благоприятном будущем рождении, и «благо» мыслится как служение государю. Вскоре выясняется, что подозрение в мятеже было несправедливо, по крайней мере, в отношении самого Кура. Некоторые выражения из этого отрывка — «тело не дорого», «преданность остается со мной» — будут потом повторяться многими самоубийцами в разных японских источниках.

Новые храмы также возводятся по обету. Например, в 680 г. в связи с болезнью государыни-супруги начинается строительство храма Якусидзи, посвященного будде по имени Якуси薬師, Наставник-Врачеватель. В шестой луне 697 г., когда снова заболевает та же государыня Дзито:, взошедшая на престол после смерти своего супруга Тэмму, для этого храма начинают изготовлять статую будды Якуси. Всего лишь месяц спустя проводится обряд «открывания глаз» , каймоку, когда при завершении работы над изваянием на его глаза наносилась окончательная отделка в присутствии всей храмовой общины и мирян-заказчиков. Это сообщение — предпоследнее в летописи, за ним следуют слова об отречении Дзито: в пользу наследника.  

Будду Наставника-Врачевателя» 薬師, Якуси, санскр. Бхайшаджья-гуру, почитают как будду времен «подобия Закона». В «Сутре о Наставнике-Врачевателе» 薬師, «Якуси-кё:», приводятся двенадцать его обетов. Будда обещает помощь всем недужным, тем, кто остался без врача и лекарства, а также тем, кто страдает от голода и холода, томится в заточении, подпал под влияние лжеучителей, отклонился от пути Великой Колесницы (махаяны) или же не имеет сил соблюдать заповеди. Силой обетов будды создается счастливая страна под названием Чистая Лазурь 浄瑠璃, Дзё:рури, где могут после смерти переродиться почитатели будды Якуси. Обитатели этой страны избавлены от перечисленных выше страданий.

(По названию страны Дзё:рури в XIII в. получила имя героиня сказаний — дева Дзё:рури, возлюбленная Минамото-но Ёсицунэ. На основе этих сказаний позже возник вид кукольного действа, «театр дзё:рури»)

В сутре описано несколько обрядов почитания Якуси. Во-первых, к Наставнику-Врачевателю обращаются, чтобы вернуть к жизни тяжелобольного, уже вызванного на суд к государю Яме, яп. Эмма, вершителю посмертного суда. В описании обряда примечательно повторение числа «семь»: нужно семижды семь раз прочитать эту сутру, воздвигнуть семь изображений Наставника-Врачевателя, зажечь перед каждым из них по семь светильников и воздвигнуть знамена длиною в сорок девять пядей, выпустить на волю сорок девять живых существ разных пород и т.д.

Другой обряд, обращенный к Якуси, следует совершать государю, чьей державе грозит опасность. Кроме того, почитание Якуси позволяет избежать многих видов безвременной кончины: от голода и жажды, от яда и зловредных чар, от отсутствия правильного лечения и от дурной помощи при недуге (в частности, при лживых предсказаниях и гаданиях), а также от нездоровом образе жизни (пьянстве, распутстве, склонности к охоте и прочим жестоким забавам), от казни, пожара, утопления, падения с высоты и нападения диких зверей. Двенадцать демонов-якшей обещают охранять почитателя сутры, их отождествляют с двенадцатью созвездиями зодиака.

Спутниками Якуси выступают бодхисаттвы Солнечный Свет, яп. Никко:, и Лунный Свет, яп. Гакко:. Образ этого будды связан с солнечно-лунным календарем: число двенадцать отсылает к месяцам года, а семь — к дням одной лунной четверти. Лазурный цвет Якуси и его страны — цвет ясного неба[1]. Таким образом, почитание Якуси в Японии VII в. могло сближаться с почитанием Солнечной богини Аматэрасу. Однако в противоречие с этим вступало то, что роль Якуси в сутре ограничена помощью больным и страждущим. В VIII в. богине Аматэрасу был поставлен в соответствие другой будда — вселенский Махавайрочана 大日, яп. Дайнити, «Великий Солнечный». А Якуси в XI в. начали чтить совместно с божествами моровых поветрий, и благодаря этому сближению божества постепенно утрачивали свои грозные, зловредные черты и приобретали черты защитников от болезней.

Сведения о создании статуй занимают важнейшее место среди данных о буддийской утвари. Вероятно, после Курацукури-но Тори традиция храмовой скульптуры на островах не прерывалась, и поддерживали ее в основном мастера переселенческого происхождения. Например, под 650 г. сообщается, что мастер из рода Ая изготовил тысячу буддийских статуй. В том же году были начаты вышивки с изображением Будды высотой в один дзё: и шесть сяку, сопровождающих его бодхисаттв и обитателей «восьми миров», общим числом в тридцать шесть. В следующем году вышивки были готовы и позже их поместили в «Большом государственном храме».

Восемь миров в буддийской космологии — это области, населенные восемью породами живых существ: 1) божества, санскр. «дева»; 2) наги, существа с человеческой головой и змеиным телом; 3) людоеды-якши; 4) небесные музыканты — гандхарвы; 5) воинственные асуры; 6) птицеподобные гаруды; 7) киннары, существа с конской головой и телом человека (или с человеческой головой и телом птицы); 8) махораги, существа с телом человека и головой змеи.

В 671 г. были «открыты глаза» ста буддам. Тогда же Будде храма Хо:ко:дзи были поднесены одежда, золотая чаша и другие дары. Среди изображений, упоминаемых в «Анналах», некоторые связаны со знамениями «буддийского» содержания. Например, в 644 г. после находки необычного лотоса с двумя цветками на одном стебле его нарисовали золотой тушью и картину поднесли Будде в храме Хо:ко:дзи. Вероятно, изваяние этого храма, первого в Ямато, пользовалось особым почитанием, и приношения ему делались чаще других. Вообще же, судя по «Анналам» пожертвования чаще делались не Будде (его изваянию), а общине монахов. Среди других предметов утвари, игравших особенно важную роль при обрядах, следует назвать светильники и курильницы.

Корейские государства на протяжении VII в. продолжают присылать в Ямато храмовую утварь. В седьмой луне 616 и 623 гг. из Силла доставляют изображения Будды, а также золотую модель пагоды, стяги и шарира. Часть этих вещей помещают в храме Ситэнно:дзи, а другую — в храме Удзумаса, основанном в 603 г. В 688 г. из Силла в числе других даров снова привозят изображения Будды. В 689 г. прибывает посольство Силла с соболезнованиями по случае кончины государя Тэмму и доставляет три статуи: будды Амида 阿弥陀, санскр. Амитабха, и его спутников — это бодхисаттвы Кандзэон 観世音, «Внимающий Звукам Мира», санскр. Авалокитешвара, и Дайсэйси 大勢至, «Достигший Великих Сил» санскр. Махастхамапрапта. Эти «почитаемые» составляют «тройное изображение с буддой Амида», принятое во многих храмах периода Нара и более поздних времен.

Почитание будды Амиды и его Чистой земли 浄土, Дзё:до, страны под названием Высшая Радость, Гокураку, позднее широко распространилось в Японии. Его иногда выделяют как самостоятельное направление японского буддизма — «амидаизм». Об одной из основных сутр, связанных с ним, «Анналы» сообщают под 640 г.она носит название 無量寿経, «Мурё:дзю-кё:» — «Сутра о будде по имени Неизмеримая Жизнь».

 

Основными видами обрядов можно считать чтение и толкование сутр, постные трапезы, а также зажжение светильников и другие подношения буддам и бодхисаттвам. 

«Анналы» приводят названия более десятка сутр. Подсчет здесь затруднен тем, что установившейся системы кратких обозначений сутр в пору составления летописи в Японии еще не было. А полные заглавия текстов буддийского канона часто весьма длинны, в двадцать и более иероглифов, и к тому же один текст нередко известен под разными заголовками. Работа по сбору и переписыванию буддийского канона 一切経, Иссайкё:, начата была в 673 г. в храме Кавара川原 на берегу реки Асука. Позже этот храм был известен как Гуфукудзи 弘福寺. Вероятно, найти тексты для копирования в достаточном объеме оказалось непросто, и в 675 г. по всей стране были разосланы посыльные для поисков полного канона. Это сообщение косвенным образом подтверждает то, что на Японских островах в период Асука существовало множество негосударственных храмов, в том числе и вдали от ставок государей Ямато, и что во многих из них могли храниться копии сутр, неизвестных в центральных храмах.

Часто «Анналы» упоминают, что подготовка обряда была поручена мирским служилым людям. Например, в 660 г. государыня Саймэй велит чиновникам приготовить сотню сидений и сотню монашеских одеяний и устроить обряд по «Сутре о человеколюбивом государе» 仁王経, «Нинно: -кё:» с участием ста монахов. Это описание соответствует тому, как в самой сутре задан обряд ее почитания. В дальнейшем эта сутра стала одной из трех главных в государственных обрядах периода Нара, наряду с «Сутрой золотого света» 金光明経, «Конко:мё:-кё:» и «Лотосовой сутрой». К обряду были приурочены сооружение водяных часов (пользоваться ими стали только в 671 г.) и возведение горы Сумеру высотой с пагоду.

В двадцатый день восьмого месяца 675 г. во все земли направляют посыльных для объявления о начале толкования сутр «Золотого света» и «О человеколюбивом государе». Чтения «Сутры золотого света» во дворце впервые были устроены в 680 г., позже они обычно проходили в последний день года (ср. ниже). В 692 г. объявлен был приказ читать «Сутру золотого света» в столице и во внутренних землях после большого наводнения. В десятой луне 693 г. «Сутру о человеколюбивом государе» читают во всех землях в течение четырех дней. А в 694 г. по стране рассылают сто копий «Сутры золотого света» для ежегодного ее чтения в первой четверти первой луны, причем расходы по проведению этих чтений возлагаются на поземельные власти.

Обряды с чтением сутр проводятся не только в связи с ежегодными праздниками, но и по особым случаям. Чаще всего это моления о дожде. Обратим внимание на то, что их исход в «Анналах» далеко не всегда описывается как благоприятный. Так, в 642 г. во время сильной засухи сановники сообщают государыне Ко:гёку, что люди по стране молят «местных богов» об избавлении от напасти, но это не приносит пользы. Сога-но Эмиси приказывает читать во всех храмах «сутры Великой Колесницы», а также «каяться в грехах» 悔過, кайка, и «совершать моления» , инору. После этого в саду к югу от «Большого государственного храма» выставляют статуи будд, бодхисаттв и четырех небесных государей. Монахи читают там «Сутру о великом облаке» 大雲経, «Дайун-кё:». Кроме упоминания «облака», эта сутра примечательна также тем, что в ней говорится о девочке, которой предстоит стать правительницей всего мира (Игнатович А.Н. Буддизм в Японии. Очерк ранней истории. М., 1987. С.72). Вероятно, ее образ соотносился с государыней Ко:гёку. Читались также и другие сутры. Летопись упоминает о способе их чтения: он называется «вращением» 転読, тэндоку, при нем возглашаются название сутры, заглавия ее разделов и отдельные строки, а остальная часть свитка «прокручивается». Это соответствует широко известному обозначению проповеди Будды как «вращения колеса Закона». Сам Сога-но Эмиси при обряде берет курильницу с благовониями и «творит молитвы» 願發 , ганхацу. Дождь на другой день идет, но очень слабый, поэтому чтения сутр прекращают, сочтя их бесполезными. Государыня сама отправляется в верховья реки Минабути, молится, обращая взор к Небу, и тут идет настоящий дождь (Нихон сёки. Указ. изд. Т.II. С.126-127).

В 640 и 652 гг. монах Эон ради вызывания дождя читает проповеди по сутре «Мурё:дзю:-кё:». В 652 г. это чтение сопровождается ответами на вопросы, которые чтецу задает монах Эси; тысяча монахов слушает их. После этой проповеди начинается ливень, переходящий в сильное наводнение. В 676 г. летом снова случается засуха, проводятся моления о дожде божествам Неба и Земли, а также Трем Сокровищам, но голод все-таки наступает. А в 683 и 688 гг. монах Тоджан родом из Пэкче молится о дожде весьма успешно. В 691 г. монахи в столице и во внутренних землях, наоборот, получают приказ читать сутры ради прекращения затяжных дождей.

Выше мы говорили о монашеских посвящениях в связи с болезнями государей и других высокопоставленных лиц. По этим случаям также проводились чтения сутр и другие обряды. См. статью «Обряды по случаю болезни и смерти государя Тэмму».

Как правило, обрядами сопровождается подношение в храмы новой утвари. Например, в 651 г. по случаю завершения вышивок для «Большого государственного храма» (ср. выше) государыня-мать с десятью учителями Закона устроили постную трапезу.

Поддерживаются ежегодные обряды, введенные при государыне Суйко, а именно, праздник Урабон в пятнадцатый день седьмого месяца и торжества в начале четвертого месяца в память об уходе Будды в нирвану. В 675 г. в пятый день четвертого месяца во дворец было созвано две тысячи четыреста монахов и монахинь, им поднесли больше угощение. Сообщения о празднике Урабон даются под 657, 659, 681 гг. и др. В храмах велят читать сутру «Урабон-кё:», чтобы «отблагодарить семь поколений предков» (Нихон сёки. Указ. изд. Т.II. С.183). Иногда этот обряд сдвигается на месяц позже: так, в 677 г. он прошел в пятнадцатый день восьмого месяца. В храме Асука в этот день устроили постную трапезу и чтение «полного канона», государь Тэмму у южных ворот храма поклонялся Трем Сокровищам. Каждому принцу крови, принцу и сановнику велено было предоставить по одному человеку, который бы стал монахом. «Монашество приняли по своему желанию мужчины и женщины, взрослые и дети», все они участвовали в большой трапезе (Нихон сёки. Указ. изд. Т.II. С.234). Однако в 693 г. большая буддийская служба во внутренних покоях снова проходит в пятнадцатый день седьмой луны.

  В середине VII в. к придворному обрядовому календарю добавляется еще одна важная дата: торжества в последний день года. Так, в последний день двенадцатой луны 651 г. во дворце более двух тысяч ста монахов и монахинь читают сутры, а в саду зажигается более двух тысяч семисот светильников. Подобный обряд позже проводился неоднократно, причем монахи и монахини получали угощение и подношения тканями.

В 691 г., подтверждая перед сановниками свою решимость следовать Закону Будды, государыня Дзито: говорит: «В правление прошлого государя вы возводили статуи будд и храмы, переписывали сутры и шесть раз в месяц соблюдали пост». Возможно, здесь перед нами обычная формула описания благочестивого поведения — но не исключено, что имеются в виду действительные ежемесячные посты, а именно, воздержание от мясной и пряной пищи восьмого, четырнадцатого, пятнадцатого, двадцать третьего, двадцать девятого и тридцатого числа  каждого месяца. Расчет ведется по лунному календарю, где начало месяца совпадает с новолунием. Таким образом, в пределах месяца обряды приурочены к лунным четвертям, причем особенно выделяются новолуние и полнолуние. В эти дни монахи в храмах по уставу должны были собираться на «покаяние».

Осенью 683 г. после смерти нескольких родичей государя во дворец приглашают монахов и монахинь для проведения «затворничества» 安合, анго:, санскр. «варша». Этот обряд мог длиться несколько месяцев, он восходит к принятому в Индии у странствующих монахов обычаю проводить сезон дождей в каком-либо укрытии, большими группами, слушая наставления учителей и обсуждая различные вопросы учения. По легенде, многие мирские последователи Будды Шакьямуни дарили его общине для «затворничества» сады, роскошные палаты и др., отсюда и проведение этого обряда во дворцах государей Ямато. В ходе первого «затворничества» тридцать  человек «чистого поведения» приняли монашество. Этот же обряд проводился в седьмой луне 689 г. с участием более трех тысяч трехсот монахов, а также в шестой луне 690 г.

Примечательны храмовые трапезы для представителей различных племен. Обитатели соседних с Ямато земель доставлялись ко двору, и в подтверждение их покорности и милости к ним для них устраивались пиры. Нередко такие пиры проходили под деревом цуки  возле храма Асука. В день праздника Урабон 657 г. пир был устроен для людей из Токувара, в 660 г. — для людей Мисихасэ, в 677 г. — для людей с острова Танэ. В последний день 688 г. возле храма Асука прошел пир для племени эмиси, причем его представителям были пожалованы ранги и подарки. Вероятно, почитание Закона Будды уже в какой-то степени распространилось среди этого племени: в начале 689 г. монах До:син, по рождению эмиси, получает в дар статую будды, стяг для обряда посвящения, чашу для подаяния, а также ткани, вату, мотыги и седло. В седьмом месяце того же года еще одному монаху-эмиси, Дзитоку, пожаловали статуи будды Якуси и бодхисаттвы Кандзэон, колокол, блюдо, занавес, курильницу и стяг — всё это «по его просьбе» (Нихон сёки. Указ. изд. Т.II. С.275). Вероятно, власти Ямато заботились о распространении Закона Будды по островам. В 692 г. нескольких монахов направили проповедовать в О:суми и Ата — земли племени хаято в современной префектуре Кагосима. Ответственность за это возлагалась на наместника Цукуси (Кю:сю:). А в 695 г. возле храма Асука государыня Дзито: наблюдала борьбу сумо в исполнении хаято.

К другим «сострадательным» деяниям государей можно отнести объявления о прощении осужденных преступников, а также распоряжения о запрещении охоты и об отпущении на волю живых существ. Например, в 675 г. объявляется запрет на охоту с помощью западней, с первого дня четвертой луны до тринадцатого дня девятой луны. Также запрещаются ловушки и запруды для ловли рыбы, вводится запрет есть мясо коров, лошадей, собак, обезьян и кур. В том же году проводится великое очищение, смягчение наказаний, и несколько раз повторяется приказ об освобождении живых существ. В 681 г. в связи с болезнью дочери государя прощение получают сто девяносто человек, приговоренных к смерти. Осенью 689 г. вводится запрет на охоту и рыбную ловлю в нескольких местностях, а в 591 г. во всех землях выделяются места размером в 1000 шагов, где запрещалось убивать живые существа.

«Отпущение на волю живых существ» 放生, хо:дзё:, предполагало, что зверям и птицам, добытым на охоте, сохраняют жизнь и позволяют вернуться в места их обитания. Так же поступают и с пойманными рыбами. До обряда эти существа должны были жить при храме, монахи кормили их и всячески за ними ухаживали. Нередко животных нарочно заготовляли для обряда, так что он не вел к сокращению охоты и рыбной ловли, но напротив, поддерживал их. Известны случаи, когда по недосмотру животные в храмах погибали, так и не дождавшись «отпущения».

Отчасти с обрядом хо:дзё: связано обыкновение, при котором на храмовых подворьях разводили рыбу в прудах (в том числе особые породы с «золотой» чешуей). При храмах также могли держать ручных зверей, особенно часто — оленей, в память о первой проповеди Будды Шакьямуни в Оленьем саду в городе Варанаси. Нередко это бывали те же звери, которых чтили в близлежащем святилище как вестников божества.

 



[1] По буддийским представлениям, небо в нашем мире таково, потому что гора Сумеру обращена к нам тем своим склоном, который состоит из драгоценного камня лазурита. В других мирах небо золотое, серебряное или

Сайт создан в системе uCoz