Япония в XIII – начале XIV в.

Н.Н. Трубникова

 

См.: Япония на рубеже XII–XIII вв.

 

Отношения между чиновной и военной властями

Угроза монгольского завоевания и новое «открытие» страны

Раскол государева рода на две ветви

Восстановление власти государей: «реставрация Кэмму»

Особенности буддийских школ эпохи Камакура по сравнению со школами Нара и Хэйан

Учения о родных богах

 

См.: Правители Японии в эпоху Камакура (схема)

Передача власти в Японии XIII–XIV вв. Северная и Южная династии (схема)

 

Отношения между чиновной и военной властями

После «Смуты годов Дзё:кю:» 承久の乱 (1221 г.) период «правления из молельни» закончился. Государев род утратил многие владения, принадлежавшие «высочайшей молельне». Эти земли отошли военному правительству. В Столицу был назначен представитель воинской ставки — «Наблюдатель из Рокухара» 六波羅探題, Рокухара-тандай[1]. Он имел право вмешиваться во все дела чиновной власти вплоть до вопросов наследования престола.

В самом военном правительстве главную роль продолжал играть заместитель сёгуна — 執権 сиккэн. Эта должность оставалась в руках рода Хо:дзё: 北条. В 1225 г. дом Хо:дзё: возглавил сын Ёситоки, племянник Масако — Хо:дзё: Ясутоки 北条泰時 (1183-1242). Правление Ясутоки как сиккэн позже считалось образцовым, и с этим соглашался даже Китабатакэ Тикафуса — главный сторонник восстановления власти государей. Ясутоки выстроил систему управления, при которой сохранялось 政所 Мандокоро, правительство при сёгуне, но кроме него действовало еще правительство при сиккэн, так называемое 評定衆, Хё:дзё:сю:.

В первой половине XIII в. в стране действовали три разных правовых системы. Государственное право распространялось в основном на «чиновные дома» и на столицу. Однако военная знать тоже подчинялась ему, поскольку носила чины и должности, восходившие к «государству законов» VIII в. В военной среде действовало воинское право, закрепленное в основном обычаями воинских родов и их союзов. Кроме того, в частных владениях, сё:эн, существовали свои законы, в основном неписаные. Они определяли отношения между простолюдинами и местной знатью и были разными в разных областях державы. Теперь на это местное право накладывались воинские обычаи, которым должны были следовать представители воинской ставки в провинциях («защитники» 守護, сюго) и в отдельных поместьях («земельные начальники» 地頭, дзито:). Вне названных трех систем находились установления «храмовых домов», но они были ближе не к праву как таковому, а к монашеским уставам и обетам, а также к жреческим предписаниям насчет чистоты и скверны. Вся эта пестрота требовала хотя бы частичной унификации. Хо:дзё:-но Ясутоки ввел «Список установлений, определяющих, что хорошо, а что дурно», «Госэйбай сикимоку» 御成敗式目 (1232 г.). Здесь были законодательно закреплены некоторые обычаи воинских родов, в том числе более широкие права женщин, чем в прежних государственных законах. И все же для столичной чиновной знати существовал свой суд, для воинской — свой, а на местах судебную власть осуществляли представители военного правительства, так или иначе соотносившие свои решения с местным обычаем и волей местной знати.

Власть «правительства при сиккэн» в середине XIII в. все более укреплялась. В 1247 г. вспыхнула распря между несколькими семьями из числа «людей правящего дома»; в ходе нее люди сёгуна воевали между собой, а в выигрыше остались люди сиккэн. В 1252 г. сёгуном стал принц Мунэтака 宗尊, сын государя Госага, и тем самым был исполнен давний замысел сподвижников дома Минамото: чтобы «великим полководцем» был член государева рода. Будучи потомком Солнечной богини, он обладал бы неоспоримыми правами на власть (в данном случае — военную), и так же, как и государи, был бы в основном бездеятелен, предоставляя «заместителю» и его ближним людям править державой от его имени. Отчасти дому Хо:дзё: удалось воплотить в жизнь такое устройство власти. Поэтому о «сёгунате» в эпоху Камакура можно говорить лишь условно. На деле ключевую политическую роль играл сиккэн.

Родовой знак Хо:дзё: — «Три рыбьих чешуйки» 三つ鱗, мицу уроко

http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/thumb/d/dc/Mitsuuroko.svg/400px-Mitsuuroko.svg.png

В частных земельных владениях неизбежны были конфликты между управляющими 領主, рё:сю, и военными представителями, дзито:. Ко второй половине XIII в. закрепилось обыкновение, при котором всевозможные подати на местах собирали военные представители, а затем делили их с управляющими. В эту относительно мирную пору в стране начинается подъем сельского хозяйства, совершенствуется земледелие, во многих местностях удается собирать по два урожая в год. Растет число «крепких хозяев» 名主, мё:сю, — посредников между крестьянской общиной и начальством (владетелями и военными представителями). Развиваются ремесла, за ремесленными общинами нередко закрепляются участки земли, кое-где даже с крестьянами. Возникают первые объединения ремесленников 座, дза. Часто они действуют как поставщики товаров тому или иному чиновному, храмовому или военному дому, и их работу обеспечивают доходы с особо выделенных им земельных угодий. Сверх требуемых поставок своему покровителю они выпускают товары, продаваемые на рынках. Заметную роль начинают играть лица, занятые доставкой налоговых поступлений землевладельцу, они же его доверенные представители по снабжению, они же торговцы　—　問丸, тоимару.

Прежде торговля в целом по стране была развита достаточно слабо, но теперь растут рынки в портовых городках и возле станций на крупных дорогах, прежде всего, на дороге 東海道 То:кайдо:, ведшей из Столицы в северо-восточные земли. Во многих владениях устраивают «торг по вторым числам» 二日市, фуцука ити, — рынки, открытые каждый месяц во 2-й, 12-й и 22-й день. Большие рынки работают при крупных храмах и святилищах. Здесь продают не только обрядовую утварь и предметы для подношения буддам и богам, но и другие товары. Развиваются денежные отношения, также бывшие очень слабыми до конца XII в. Медную монету в большом объеме ввозят из Китая, хотя китайские власти и пытаются отграничить ее вывоз. (В 1254 г. даже вышло распоряжение не допускать в китайские гавани больше пяти японских кораблей в год, но эта мера успеха не имела.)

В 1246 г. воинская ставка принудила к отречению государя Госага. Однако и после этого он сохранял за собой значительное политическое влияние, успешно сотрудничая с военным правительством. Восстановить «правление из молельни», каким оно было в XI-XII вв., Госага не пытался. Но роль главы государева рода он играл — и, видимо, сумел доказать «военным домам», что в расстановке политических сил такая роль необходима. В 1272 г. после смерти Госага воинская ставка поставила вопрос, кто теперь будет главой государева рода. Сам отрекшийся государь на этот счет завещания не оставил. Старшим сыном Госага был государь Гофукакуса, отрекшийся в 1259 г. Но, по обычаю воинских родов, было решено спросить мнения вдовы Госага. Она указала на четвертого и самого любимого сына покойного государя — этот сын находился в то время на престоле под именем Камэяма. Он и был признан главой рода потомков Солнечной богини. Впервые за несколько сот лет эту роль стал играть не отрекшийся, а «правящий» государь.

Воинские власти решили соблюдать равновесие между двумя ветвями государева рода. В 1274 г. Камэяма отрекся в пользу своего сына (государь Гоуда). Однако военное правительство настояло, чтобы Камэяма усыновил племянника (сына Гофукакуса) и назначил этого своего младшего родича наследником государя Гоуда. Позже, в XIV в., противостояние потомков Гофукакуса и потомков Камэяма привело к разделению государева рода на Южную и Северную династии.

 

Угроза монгольского завоевания и новое «открытие» страны

В 1268, 1269 и 1271 гг. в Японию прибыли три посольства от хана Хубилая. Он предлагал установить мирные отношения между его державой и Японией. Никакого ответа на его послания японские власти не дали. Из Китая на Японские острова в конце 1260-х гг. прибывали купцы и монахи с материка. Вероятно, по их рассказам воинское правительство сделало вывод, что монголы опасны, и начало готовится к обороне.

В 1271 г. Хубилай основал в Китае династию Юань. Два года спустя ее войска захватили государство Корё на Корейском полуострове. А в 1274 г. флот Юань и Корё напал на острова Цусима и Ики, разорил их и двинулся дальше к заливу Хаката. Высадке войск на острове Кю:сю: помешал тайфун, вскоре названный «божественным ветром», ками кадзэ.

Хан Хубилай

http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/thumb/1/1b/YuanEmperorAlbumKhubilaiPortrait.jpg/477px-YuanEmperorAlbumKhubilaiPortrait.jpg

Карта монгольской империи

http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/2/28/Mongol_Empire_History.jpg

Письмо хана Хубилая японскому государю, датировано 1266 г. Хранится в храме То:дайдзи в Нара

http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/thumb/e/e2/LetterFromKhubilaiToJapan1266.jpg/440px-LetterFromKhubilaiToJapan1266.jpg

С 1275 г. воинская ставка во главе с Хо:дзё: Токимунэ 北条時宗 (1251-1284) и Адати Ясумори 安達泰盛 (1231-1285) стала собирать войска для отпора Юань и строить оборонительные сооружения. В те провинции, которые могли первыми попасть под удар, были назначены новые военные представители. Особое внимание уделялось обороне Столицы. В храмах шли обряды ради защиты страны. Отрекшийся государь Камэяма сам совершил моление в святилище Исэ. Очередное посольство Юань предали казни.

На материке в 1279 г. под натиском Юань пала китайская династия Южная Сун. В Японию снова прибыли послы Юань, и их тоже казнили. Огромный флот Юань в 1281 г. опять разорил острова Цусима и Ики, высадился в Сига, нояпонские войска заставили монголов отступить оттуда. Как и в пору первого нашествия, случился сильный шторм, погубивший почти все корабли Юань. Ветер снова величали «божественным».

В связи с угрозой нашествия японские мыслители с небывалой прежде остротой обсуждали вопросы о божественности своей страны, о нерушимости правления потомков Солнечной богини, о праведности устройства власти в Японии. Подходы к решению этих вопросов были различными.

Хо:дзё: Токимунэ в одежде монаха

http://upload.wikimedia.org/wikipedia/en/7/70/Hojotokimune.jpg

Военное положение на Кю:сю: и во всех юго-западных провинциях сохранялось. На Кю:сю: были созданы постоянное представительство воинской ставки и суд для воинов. Воинское правительство жаловало земли местным чиновникам и даже некоторым крестьянам за их заслуги в деле обороны страны. Земли, заложенные или проданные с целью выручить средства на оборонные мероприятия, возвращались их владельцам (в том числе мирянам, храмам и святилищам).

Распри среди высшей военной знати усилились, как только угроза вторжения стала не столь острой. В ходе «Восстания морозного месяца» 霜月騒動, Симоцуки-со:до:, власть в Воинской ставке полностью перешла от людей сёгуна к людям сиккэн — 御内人, миутибито. К ним относились не только воины как таковые, но и другие люди из воинских родов, прежде всего, местные хозяйственники, отвечавшие за сбор средств на оборону. После восстания вновь было объявлено о возвращении проданных или заложенных земель «людей правящего дома», и теперь такими людьми считались в основном сторонники дома Хо:дзё:. Власть сиккэн установилась по всей стране, а не только в тех областях, где традиционно были сильны воинские дома.

В пору обороны от монголов в Японии было построено большое число боевых кораблей. Теперь этот флот стал основой для так называемых 倭寇, вако: — японских пиратов и морских торговцев. На 1290-е гг. приходится расцвет вако:. Они совершали походы не только в Китай, но и по всей Юго-Восточной Азии. Пиратство и торговля обогащали юг страны, теперь он мог соперничать с северо-востоком, а в чем-то и превосходил его.

В эпоху Камакура, как и пятью веками ранее, в эпоху Нара, Япония опять открывается внешнему миру. Во второй половине XII в. и в XIII в. японцы знакомятся с китайской конфуцианской и буддийской философией эпохи Сун. Японские мыслители используют многие ее достижения, когда формулируют особое миропонимание, присущее сословию воинов. В то же время, в XIII в. идет новое осмысление Японии как особой, «божественной» страны, коль скоро для нее опять нужно найти место в большом мире, в ряду других стран.

 

Раскол государева рода на две ветви

В роли главы государева рода отрекшийся государь Камэяма в 1280-е гг. ввел несколько законодательных новшеств. Он издал новые правила дворцового распорядка, преобразовал законы для чиновной знати, приведя их в большее, хотя и не полное соответствие с воинскими законами, разрешил передачу «священных» земель от храмов и святилищ другим владетелям, в том числе мирянам.

В 1287 г. военное правительство потребовало отречения государя Гоуда и обвинило Камэяма в заговоре. Гоуда отрекся, государем стал племянник Камэяма — государь Фусими, сын государя Гофукакуса. Наследником стал сын Фусими, а сёгуном — брат Фусими. Государь Фусими в 1298 г. отрекся, его сын стал государем Гофусими, а наследником был назначен сын Гоуда. По замыслу воинской ставки, две ветви теперь должны были чередоваться на престоле. Они получили название Дайкакудзи (ветвь Камэяма, по названию дворца Гоуда, превращенного в храм) и Дзимё:ин (по названию дворца Фусими, переделанного в молельню). Владения государева рода были поделены поровну между ветвями. В Столице существовало два двора, подчеркнуто разных по своим обычаям. Дайкакудзи ценил сунское конфуцианство, Дзэн, китайский стиль каллиграфии и в целом все «современное», а Дзимё:ин предпочитал родную словесность, старые буддийские школы, японские почерки и всё «старинное». Гофусими отрекся в 1301 г., и ему наследовал сын Гоуда (государь Гонидзё:), наследником же стал брат Гофусими, взошедший на престол в 1308 г. под именем Ханадзоно.

В 1317 г. по решению воинской ставки государь Ханадзоно отрекся, и престол перешел к сыну Гоуда — государю Годайго. Главой государева рода выступал отрекшийся государь Годайго, а противоположная ветвь рода после смерти отрекшегося государя Фусими осталась без своего общепризнанного главы. Впрочем, наследником Годайго должен был стать сын Гофусими. В том же году военное правительство издало указ, по которому государь должен был находиться на престоле не больше десяти лет. Не имея политической власти, государь все же оставался верховным жрецом государственного обряда. Такое ограничение срока его полномочий означало, что теперь воинская ставка не тайно, а открыто собирается вмешиваться еще и в обрядовые дела рода потомков Солнца.

Портрет Годайго http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/thumb/5/59/Emperor_Godaigo.jpg/600px-

На этом портрете Годайго одет в монашескую одежду с накидкой кэса, в правой руке его «алмазный жезл», а в левой колокольчик — знаки двух мандал, принятые в «тайном» обряде. Сиденье застелено покрывалом в виде восьмилепесткового лотоса: восседая в середине его, государь занимает место вселенского будды. Однако голова государя не обрита, он носит усы и бороду, а поверх шапки надет головной убор с подвесками, подобающий государю по китайским установлениям.

Годайго (годы жизни 1288-1339) занял место «правящего» государя, будучи уже взрослым человеком. Он стремился возродить власть государя, беря за образец правление своего соименника Дайго, правившего на рубеже IX-X вв., — в годы Энги, осмысляемые теперь как время праведного правления, когда, в частности, был упорядочен государственный обряд. Отрекшийся государь Гоуда в 1321 г. передал Годайго полномочия главы рода, девиз правления был изменен на Гэнко:. Укрепляя хозяйственное могущество государева рода, Годайго в 1322 г. стал взимать в пользу своего двора налог на продажу сакэ в Столице. (Это давало немалые денежные поступления и было оправдано, в частности, потому, что рисовый напиток издавна подносили «родным богам», а государь был их главным жрецом.) 　

Окружение Годайго составляли несколько сильных политиков, и среди них был Китабатакэ Тикафуса — мыслитель, внесший важный вклад в развитие учения о богах ками. Сподвижники Годайго из рода Хино 日野 склонили на сторону государя множество бойцов из «злодейских шаек» 悪党, акуто:, чинивших разбой в столичной округе. В начале XIV в. такие шайки бесчинствовали по всей стране, и военные власти не могли их усмирить. Сын Годайго по имени Моринага 護良, он же монах Сонъун 尊雲 (1308-1335), был главой школы Тэндай, и ее монахи-воины тоже готовы были выступить за Годайго.

 

Восстановление власти государя: «реставрация Кэмму»

Должность заместителя сёгуна, главную в военном правительстве, с 1311 г. занимал Хо:дзё: Такатоки 北条高時, сын Хо:дзё: Садатоки, еще молодой и по свидетельствам современников слабовольный. Власть при нем принадлежала людям из числа сподвижников рода Хо:дзё:, миутибито. В 1326 г. Такатоки ушел в отставку, и с этого времени должность сиккэн оставалась незанятой.

В 1324 г. представитель воинской ставки в Столице сумел остановить отряды сторонников Годайго, шедшие на Столицу из провинции Мино. Братья Хино, Сукэтомо и Тосимото (日野貸朝, 日野俊基), были схвачены, и Сукэтомо сослан на остров Садо. В 1331 г. военные власти раскрыли новый заговор сторонников государя, сам Годайго скрывался в провинции Кавати, а в стычках с войсками бакуфу на его стороне воевали выдающиеся воины, в том числе знаменитый Кусуноки Масасигэ 楠木正成 (1294-1336). Заговорщики потерпели поражение, государь Годайго был сослан на остров Оки, однако отречься от престола отказался. Тем не менее, военное правительство возвело на престол сына Гофусими под именем государя Ко:гон.

Окружение принца-монаха Моринага рассылало по стране указы от имени Годайго. На сторону сосланного государя переходили воинские отряды в нескольких провинциях. В 1333 г. Годайго бежал с места ссылки и укрылся в провинции Хо:ки. В западных областях державы власть уже была в руках его приверженцев. Воинская ставка послала на усмирение мятежа войска во главе с Асикага Такаудзи 足利尊氏 (1305-1358). Род Асикага считался ответвлением рода Минамото и издавна был близок к роду Хо:дзё:. Однако сам Такаудзи был в сложных отношениях с воинским правительством — и перешел на сторону Годайго.

Портрет Асикага Такаудзи

http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/thumb/1/1f/Ashikaga_Takauji.JPG/620px-Ashikaga_Takauji.JPG

Родовой знак Асикага — «Две полосы», 二つ引, Футацу-хики

http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/thumb/6/62/Ashikaga_mon.svg/200px-Ashikaga_mon.svg.png

Отряды сторонников Годайго подступали к городу Хэйан. Представитель воинской ставки в Столице вместе с государем Ко:гон и его двором покинули Хэйан и пытались прорваться в Камакура, но были окружены. Другие мятежные войска напали на город Камакура и сожгли его. Многие воины, верные дому Хо:дзё: покончили с собой. На острове Кю:сю: власть сиккэн тоже была свергнута. Годайго вернулся в Столицу, Ко:гон отрекся, и государем снова стал Годайго. 1333 г. считается концом сёгуната Камакура.

Государь Годайго начал преобразования государственного уклада Японии. В японской исторической науке этот период принято называть «реставрацией Кэмму» 建武の新政, Кэмму-но синсэй, — по девизу правления, объявленному в 1334 г.   Годайго возродил «ведомство приказов» 蔵人所, куро:до-докоро, созданное в IX в. при государе Сага. Оно издавало указы государя. Кроме того, Годайго возродил «наградное ведомство» 恩賞方, онсё:-ката. Государь взялся за передел земель по всей стране, в частности, начал изъятие владений, не соответствующих придворному рангу владетеля. Многим землевладельцам были возвращены ранее отнятые у них угодья. Было затеяно строительство нового государева дворца. Государь отменил многие судебные решения воинской ставки. Раздавая своим сподвижникам награды, Годайго отличал придворных, но не воинов. Должности сёгунов получили сыновья Годайго, принцы Моринага и Норинага 義良. Сам Такаудзи не только не стал сёгуном, хотя и мог бы притязать на такую должность, но и не получил права наградить своих воинов по обычаю воинских родов. Принц Моринага ушел с поста главы школы Тэндай и недолгое время возглавлял войско, но в 1334 г. по навету Асикага Такаудзи был сослан в Камакура под надзор Асикага Тадаёси 足利直義 (1306-1352), брата Такаудзи.

За охрану Столицы отвечали два ведомства — одно создал Такаудзи, а другое государь. В 1335 г. уцелевшие родичи и сторонники дома Хо:дзё: подняли мятеж и захватили Камакура. Принца Моринага убили сторожившие его люди. Асикага Такаудзи без приказа государя выступил в поход, отбил Камакура и остался восстанавливать город. В северо-восточных провинциях Такаудзи сам раздавал земли и должности своим людям, изымая для этого владения государевых сторонников. В итоге Такаудзи был объявлен врагом государства. Он двинулся с войском на Столицу, взял ее, удерживал четыре дня, а затем отступил в западные провинции. В эту пору Такаудзи действовал от имени отрекшегося государя Ко:гон. В тот же год Такаудзи предпринял новый, более успешный поход на город Хэйан. Государь Годайго был вынужден скрываться у монахов на горе Хиэй, с собой он взял святыни государственного обряда — зеркало и подвески. Знаменитый воин Кусуноки Масасигэ, верный государю, покончил с собой на поле боя. В захваченной Столице Асикага Такаудзи возвел на престол брата Ко:гон под именем государя Ко:мё:, при этом использовались подложные государевы святыни.

Годайго удалился в горы Ёсино к югу от города Хэйан. Там возник так называемый Южный двор — в отличие от Северного, столичного двора. Время с 1336 г. и до 1392 г. (когда два двора объединились) принято называть периодом «Южной и Северной династий» 南北朝, Намбокутё:. В двух ветвях государева рода шла раздельная преемственность. На Севере первым государем считается Ко:гон, за ним следуют Ко:мё:, Суко:, Гоко:гон, Гоэнъю и Гокомацу. На Юге за Годайго последовали государи Гомураками, Тё:кэй и Гокамэяма, а затем в 1392 г. власть принял Гокомацу из Северной ветви. При этом основной династией принято считать Южную, так что Гокомацу получается ее 100-м государем. Учение о «ста государях» было выстроено в Китае: в любой династии наследственную власть могут держать только сто правителей подряд, а затем династия неизбежно должна смениться. В Японии очень сильно было представление о вечности власти потомков Солнечной богини — и все-таки существовало предание, по которому Аматэрасу предсказала своим потомкам, что только сотня их будет править на земле. Однако воссоединение Юга и Севера должно было означать, что правящий род удержался. Государю Гокомацу в 1412 г. наследовал его сын, 101-й государь Сё:ко:.

Из 66 провинций Японии Южный двор поддерживали 25. Несколько лет шла война между войсками юга и севера. В 1337 г. южане взяли город Камакура, а в 1338 г. в битве при Сэкигахара войско Асикага одержало победу над южанами. В том же году Асикага Такаудзи принял от Северного двора должность сёгуна. Этот год считается годом основания нового сёгуната — Асикага, или Муромати, по названию места близ города Хэйан, где находилась ставка сёгуна. В японской историографии «эпохой Муромати» называют время с 1392 по 1568 гг.

 

Особенности буддийских школ эпохи Камакура по сравнению со школами Нара и Хэйан

Каждая из школ эпохи Нара — Рицу, Куся, Хоссо:, Санрон, Дзё:дзицу и Кэгон — разрабатывала один из разделов буддийского учения. Это были монашеские заповеди (Рицу), сознание и опыт, выстраиваемый сознанием (Куся, Хоссо:), соотношение мнимого и истинного знания, «пустота» как всеобщая относительность и как основа познаваемого мира (Санрон, Дзё:зицу), будда как первооснова обоих миров, мнимого и истинного (Кэгон). Хотя квоты на ежегодный набор монахов и распределялись по школам, но монашеская община у них была единая, основанная на одинаковых посвящениях по Уставу. Обряды ради «защиты страны» у них тоже поначалу были единообразны. Различные традиции передачи обрядовых навыков были связаны не со школами, а с отдельными наставниками, прибывшими из Китая. Круг почитаемых будд, бодхисаттв и иных существ для школ Нара тоже был единым, хотя в каждом храме особенно чтили какого-то будду или бодхисаттву. В этом смысле показательна деятельность Дзё:кэй на рубеже XII-XIII вв.: он составил несколько обрядовых руководств для разных храмов, и всякий раз доказывал, что такой-то обряд — наилучший. Вместе с тем, Дзё:кэй известен как один из главных противников «исключительного памятования», то есть учения Хо:нэн, где в качестве единственного обряда выдвигалось почитание будды Амида.

Обе школы эпохи Хэйан — Тэндай и Сингон — предлагали каждая свое особое изложение буддийского учения. Они имели каждая свой круг почитаемых существ, свои особые «тайные» посвящения, а значит, и свои общины. Обе они разрабатывали «таинства», то есть прикладные обрядовые знания, а на уровне учения осмысляли действенность обряда, место подвижника в мире и в государстве и т.д. Однако цель у этих школ была одна — та же самая, что и у школ Нара: «польза и выгода в здешнем мире», гэндзэ рияку, в том числе защита страны и помощь отдельным людям средствами «тайного» обряда. Под влиянием двух школ Хэйан «таинства» были усвоены и храмами Нара, а также святилищами «родных богов», принявшими «совместное почитание богов и будд», симбуцу сюго:.  

По теории японского религиоведа Курода Тосио, в эпоху Хэйан религии Японии были устроены как «явно-тайная система», кэммицу тайсэй. Это значит, что над единой «тайной» обрядностью, общей для всех храмов и святилищ, надстраивались «явные» учения разных школ и отдельные традиции осмысления обрядов. При этом сами «таинства» были едины на уровне общего подхода к обряду, но способы проведения обрядов были чрезвычайно разнообразны и передавались по множеству самостоятельных линий посвящения от учителей к их личным ученикам. В X в. Рё:гэн из школы Тэндай, а затем в XII в. Какубан из школы Сингон пытались преодолеть такую разобщенность обрядовых традиций, но их усилия имели лишь частичный успех.

В целом этот единый «тайный» подход можно описать так. Вообще буддийский обряд представляет собой почитание Трех Сокровищ — Будды, Учения и Общины. В «таинствах» вселенский будда Махавайрочана мыслится как истинная природа любого существа, через будду подвижник един со всеми людьми и со всеми вещами в мире, а потому может чудесным образом воздействовать на них. Другие будды, бодхисаттвы, боги и иные существа присутствуют в обряде не просто в виде отдельных изображений, а в виде «мандалы» — целостной картины мироздания, каким оно предстает просветленному взору будды. Эта картина по своему строению бесконечна, в нее можно встраивать всё новые образы. Именно на ней показано то, что для подвижника «таинств» выступает его общиной: весь мир, взятый в его «таинственном величии», мицугон. Учение в «тайном обряде» представляют любые тексты, в том числе небуддийские, но основную роль играют «истинные слова», то есть чудотворные сочетания звуков — мантры и дхарани. Сам обряд выглядит как приглашение почитаемого существа в гости к подвижнику, величание гостя, единение подвижника с ним, а затем — проводы гостя и воспоминание о встрече. Достигнув единства с буддой, бодхисаттвой, «светлым государем» или божеством, подвижник обретает его чудесные силы и может обратить их на пользу людям: вызвать дождь, усмирить бурю, исцелить больного и т.д. Часто эти действия мыслятся как одоление зловредных духов, наславших непогоду, недуг или еще какую-то «порчу». Можно различать обряд в более узком смысле, как «моление» о каком-то определенном чуде, кито:, — и в более широком смысле, как «подвижничество», сюгё:, куда входят и чудеса, и вся подготовка чудотворца, развитие в нем умения «принимать в себя» почитаемое существо.

Пристрастие знатных семей к «таинствам» объясняется не только красотой обрядов. Дело еще и в том, что люди из древних чиновных и военных родов все в какой-то мере сами были жрецами своих родовых богов. Поэтому прикладное учение об обряде было им ближе, чем какой-либо другой раздел буддийских наставлений. Это относится и к столичной знати, и к местной. В этом смысле можно сказать, что «таинства» были основой всей религиозной жизни эпохи Хэйан. И главную роль в такой религии играл умелый исполнитель обряда — независимо от того, было ли почитание богов и будд его единственным занятием или же только одним из видов его деятельности.

В конце XII в. выходцы из школы Тэндай основывают новые школы, устроенные существенно по-другому. Они принадлежали к традициям «Чистой земли», Дзё:до, и «Созерцания», Дзэн. Обе названные традиции были еще с VIII в. признаны в Японии — и до сих пор встраивались в «явно-тайную систему». В эпохи Нара и Хэйан последователи Чистой земли разрабатывали простой обряд «памятования о будде Амитабхе», Амида-нэмбуцу, как составную часть более крупных обрядов или же как обряд для особых трудных случаев, например — для предсмертного часа, когда уже нет времени и сил, чтобы пригласить знатоков и устроить сложное «тайное» действо. Приверженцы Созерцания считали дзэн важной часть подготовки подвижника к обрядам. Но в XII в. новые школы подходят к «памятованию» и к «созерцанию» по-иному: сводят к ним всё содержание своей деятельности. Хо:нэн и его ученики занимаются «исключительным памятованием», для Но:нин «созерцание» замещает любые обряды. Представители старых школ критиковали этих новых наставников, прежде всего, за то, что они отрицают многообразие обрядов. Но уже Эйсай, а позже и мыслители XIII в. находят место в деятельности школ Дзэн и Чистой земли некоторым другим обрядам. Однако важнее другое: новые школы существенно иначе подходят к самому обряду. Они предлагают способ подвижничества для каждого человека, а не только для посвященных мастеров обряда. И целью для них выступает не чудо, не преобразование мира в желаемую сторону — а изменение самого человека. Изменение мира при этом тоже возможно — но уже не за счет чудес, а за счет обычных действий человека, который научился жить иначе.

Такой подход предполагал разные виды обучения для разных людей. В эпоху Хэйан «религия японцев», при всей своей пестроте, была единой для всей страны. Один и тот же набор обрядовых средств был доступен столичной и местной знати, воинам и простолюдинам, разница сводилась лишь к размаху обрядов. В эпоху Камакура школы во многом становятся сословными. Согласно принятой схеме, они распределяются так: «чиновникам — Сингон, воинам — Дзэн, простолюдинам — Дзё:до». «Профессиональные» мастера обряда, монахи и жрецы, выделяются в своеобразное сословие, близко связанное с чиновной и военной знатью, и все же обособленное. О «храмовых домах» и в XII в., и в XIII-XIV вв. тоже можно сказать, что у них имеется своя «религия».

 

Учения о «родных богах»

К концу эпохи Хэйан и к эпохе Камакура относятся первые записи учения о «родных богах», ками. Эти записи составляются при святилищах и храмах-святилищах. По содержанию они опираются на святилищные устные предания, а также на разделы о «веке богов» из первых японских летописей, а за образец изложения берут как буддийские сочинения, так и памятники китайской мысли. В XIII-XIV вв. возникают первые школы, изучающие «путь богов» 神道, синто:.

Вероятно, впервые слово синто: в значении «учения о богах» появляется в «Сборнике ответов монаха Синдзуй на вопросы воина Ацухира», «Кё:ги дзуйкэцу-сю:» (1256 г.) [История 2004, 299]. Монах Синдзуй (ум. 1279) принадлежал к школе Дзё:до. В беседе с воином Уэхара Ацухира из провинции Синано он указывает, что учение будды и «путь богов» по сути едины, то есть «путь богов» он мыслит тоже как своего рода учение. Прежде понятие синто: в японских текстах встречалось обычно в собирательном значении — «боги», «мир богов» (как говорят, например, о «пути чиновников», то есть о «чиновничестве в целом» или о «пути животных» как об одном из путей перерождения). О буддизме в некоторых источниках эпохи Хэйан тоже говорится как о «пути Будды», но чаще — как о «законе Будды», буппо:. О разных толкованиях понятия синто: см. [Бачурин 2004]. Синто: как название учения позже употребляют Цу:кай (см. ниже) и другие авторы.

В эпоху Камакура учения о богах ками развиваются в разных святилищах, и прежде всего — в Исэ, Хиёси и Оомива. Соответствующие школы получили названия «Путь богов святилищ Исэ», Исэ-синто:, «Путь богов Горного государя», Санно:-синто:, и «Путь богов Великого святилища Мива», Мива-синто:. Есть также «Путь богов рода Ёсида», Ёсида-синто:, его разрабатывали жрецы святилища Ёсида, принадлежавшие к роду государевых гадателей Урабэ. Нередко в отдельное направление выделяют рассуждения о «родных богах» в рамках буддийского «тайного учения», называя их «Путем богов двух мандал», или «Двусторонним путем богов», Рё:бу-синто:.