Цапенко П.А.

Раннее японское законодательство о буддийских монахах

Реферат, представленный научному руководителю на I курсе. Кафедра философии религии и религиоведения, 2003 год.

Послесловие Н.Н. Трубниковой

Решительное влияние на психологию японцев буддизм начал оказывать с V-VI веков н.э., когда на японские острова стали прибывать буддийские монахи.

В раннем буддизме основными были не мировоззренческие вопросы, а нормы поведения человека и именно поэтому буддизм быстро завоевывал многочисленных сторонников. Нормы поведения буддиста не отвергали испытанных временем основ естественного права — отношения к старшим, семейных взаимоотношений. Но эти нормы не отрицали того, что содержалось в приемлемых для народа правилах поведения.

Махаянская традиция буддизма было воспринята в древней Японии. В течении XII столетия на территории Японии возникают четыре буддийские школы — Дзё:до-сю:, Син-сю:, Нитирэн-сю:, Дзэн-сю:. Последняя оказалась наиболее влиятельной.

Во главе всей буддийской организации в Японии находился патриарх (со:ко), проживавший в столице. Ему же подчинялись низшие духовные чины и настоятели провинциальных храмов.

Японское правительство обращалось с буддизмом как с организацией государственной религии. Этому был посвящен целый раздел свода законов «Тайхо:рё:» — «Со:нирё:», а это 27 статей, посвященные различным областям жизни буддийских монахов и монахинь. Этот кодекс датируется 702 годом.

Глава VII кодекса, посвящённая буддизму, называлась «Буддийские монахи и монахини». Тогда как глава VI, посвящённая синтоизму, называлась «Синтоистские богослужения», так как синтоистское жречество вообще не принимало понятия монашества. Эти главы отличаются совершенно и по содержанию. Если в главе «Синтоистские богослужения» статьи посвящены в основном самим богослужениям и организациям молебствий, срокам и порядку проведения празднеств, то в главе о буддийских монахах и монахинях можно видеть в основном описания строгих наказаний за преступления, проступки, нарушения поведения. За них назначались либо уголовные или гражданские наказания, либо церковные — епитимья. Наказания делились на «тяжёлые» и «лёгкие»: «тяжёлым» считалось возвращение в мир (по-японски — «кэндзоку»), «лёгкие» касались разного рода хозяйственных работ. Для синтоистских жрецов не существовало таких строгих правил. Например, в статье 11 «Малый пост» сказано: «Во время малого поста все управления должны заниматься делами, как и прежде. Нельзя [участвовать в молебствиях], нельзя есть мясо при трауре или болезни родителей. Нельзя приговаривать к смертной казни и наказывать преступников. Нельзя заниматься музыкой и нечистыми делами…» А в статье 9 «Музыка» закона о буддийских монахах сказано: «Если монах или монахиня занимаются музыкой или азартными играми, то налагать [на них] епитимью в 100 дней…»

Светские уголовные наказания буддийским монахам и монахиням полагались за публичное и ложное объявление о дурных знамениях, за убийство, насилие или воровство, за хранение и чтение запрещённых книг (статья 1), за мошенничество — «передачу своего имени другому человеку», то есть за передачу патента на сан (статья 16), за тайное пострижение или присвоение чужого монашеского имени (статья 22), за попытку самосожжения или самоубийства (статья 27). Перед тем, как представителей духовенства должны были подвергнуть наказанию, их расстригали. В статье 21 «Применение уголовного кодекса» говорится о правилах применения наказаний по отношению к провинившимся монахам и монахиням: «Если монах или монахиня совершает деяние, подпадающее под уголовный кодекс, и если [он (она)] присуждается к каторжным работам и тяжелее, то [его (её)] подвергать расстригу… если за преступление не полагается расстрижение, или полагается расстрижение, но расследование ещё не закончено, то подвергнуть предварительному заключению…». Расстрижение было обязательным при наказании большем, чем каторга.

Вторыми по важности такого рода проступки, указанные в статье 2 и 7. В статье 2 «Гадания» сказано, что расстригу должны подвергнуться монахи или монахини, которые самовольно занимаются гаданием, изготовлением талисманов, шаманством и лечением. Но если эти ритуальные действия совершаются в согласии с буддийскими правилами, то это запрещение не может быть применено. Статья 7 посвящена наказанием в случаях, «если монах или монахиня, напившись сакэ, начнут буйствовать…».

Епитимья — это вид более лёгкого, дисциплинарного наказания, которое заключалось в «совершении дел, угодных Будде» — это могло быть и переписывание сутр, и приведение в порядок храмов, и их уборка. Такое наказание налагалось в случаях, если «монастырские пастыри и настоятель монастыря скроют [расстриг] и не доложат [о нём] в течение 30 дней и более» (статья 3), если «монах или монахиня передаст [одну из] трёх священных драгоценностей чиновнику или будет вместе со своими сообщниками подстрекать монашескую общину к бунту, а также наносить оскорбления монастырским пастырям» (статья 4). Кроме того епитимья налагалась за пьянство, применение в пищу мяса (статья 7); за подачу жалобы, «если же при этом будет потревожено казенное имущество» (статья 8); за занятия светской музыкой (статья 9); за ношение монашеского одеяния какого-либо цвета, кроме разрешённых — цвета магнолии, зелёного, чёрного, жёлтого и тёмно — серого, или «мирского платья» (статья 10); за ночёвку женщин в мужских кельях и наоборот (статья 11); за передачу мирянам священного писания или священного изображения, за незаконные проповеди карались не только монахи, но и простые люди, в домах которых они совершались (статья 23).

Конечно, в VII главе «Тайхо:рё:» были и статьи, посвящённые обыденной жизни монахов и монахинь, их правам и простым запретам, то есть таким, где не указывались наказания за неправомерные деяния. Примером может служить статья 26 «Дары монахам»: «Во время религиозных церемоний нельзя дарить [монастырям] частных рабов, волов, лошадей и оружие. Монахам и монахиням также не разрешается принимать [подобные дары]».

Особый надзор совершался над странствующими монахами и монахинями: «Если монах или монахиня не находятся в монастыре, а устраивают молельню в другом месте, собирают и поучают народ и вместе с тем самовольно предсказывают судьбы [людей], а также избиваю монахов — старцев, то всегда подвергать [их] расстригу… Если известно, что [монахи] совершают подвижническое паломничество, то не препятствовать этому… [Монахи и монахини] могут ходить с чашей в руках и просить милостыню только до полудня…» (статья 5). «Углубиться в созерцание, изучить путь Будды» можно было, по статье 13, только с официального письменного разрешения монастырского пастыря.

Статья 18 говорила о том, что «монахам и монахиням запрещается приобретать в частное владение садовые участки, дома и имущество…», но конечно, это касалось только рядового духовенства.

«Тайхо:рё:» подчёркивал преклонение духовенства перед светской властью. «Если монах или монахиня встретится на дороге с лицом третьего ранга и выше, то [он — она] должен скрыться…» (статья 19).

Важно заметить, что почти всегда, в случаях нарушения статей закона, администрация храма должна была информировать об этом провинциальные государственные органы.

Ясно, что государству и общине в Японии было важно контролировать проповедников буддизма. Синтоизм же не знает этой фигуры. К тому же и культовое действие в синтоизме — это поклонение божеству конкретного храма, которое не имеет отношение к другим. Но с другой стороны государственная власть понимала, как важен буддизм для создания чёткой государственной идеологии, поэтому и не препятствовало её экономическому укреплению: буддийская церковь постепенно становилась крупным земельным собственником.

Из законов видно, что правительство старалось предотвратить любую деятельность буддизма «во вне», без санкций на то официальных органов государственной власти, строго запрещало самостоятельную проповедническую деятельность, потому что опасалось сильного влияния буддийской идеологии на население Японии. Порядок экзаменов для монахов регулировался также правительством, монахам и монахиням необходимо было знать текст сутр и ритуал их чтения.

Из главы VI, посвящённой синтоистским богослужениям видно, что государство ни коим образом не пыталось ограничить служителей синто. Здесь нет ни слова о запретах или наказаниях. Синтоистские богослужения контролировал Совет по делам религии синто, но, как видно из законов кодекса «Тайхо:рё:», Совет не вмешивался в проведения богослужений. Государственной власти просто не нужно было контролировать синтоизм так же, как и буддизм, ведь синтоизм — религия, но не идеология. Но эти две религии не мешали друг другу, ведь они выполняли разные социально — идеологические принципы, поэтому буддизм смог укорениться на островах Японского архипелага и прижиться вполне «естественным» путём.

Литература:

1. Свод законов «Тайхорё». М., 1985.

2. Воробьёв М.В. Японский кодекс «Тайхо Ёро рё» и право раннего средневековья. М., 1990.

3. Игнатович А.Н. Буддизм в Японии. Очерк ранней истории. М., 1988.

4. Мещеряков А.Н. Древняя Япония. Буддизм и синтоизм. М., 1987.

5. Пронников В.А., Ладанов И.Д. Японцы. Этнографические очерки. М., 1983.