Сайтё: и Ку:кай как главы школ

Вопрос о соотношении «тайного» и «явного» учений

Н.Н. Трубникова

 

Сетевая версия — сентябрь 2008 г.

 

Переписка между Сайтё: и Ку:кай

Обряды в храме Такаосандзи зимой 812 г.

Разногласия между Сайтё: и Ку:кай

Ку:кай о различиях между тайным и явным учениями

 

В 810 г. на горе Хиэй началось обучение юношей, принятых по «ежегодному набору» в школу Тэндай. Они осваивали либо «обряды прекращения неведения и постижения сути» 止観業, сиканго:, то есть способы сосредоточения, принятые в школе Тяньтай, либо и «обряды Вайрочаны» 遮那業, сянаго:, то есть «таинства». Сайтё: прилагал большие усилия, чтобы овладеть «тайным учением» в полном объеме и получить необходимые посвящения.

 

Переписка между Сайтё: и Ку:кай началась вскоре после прибытия Ку:кай в Такаосандзи. Сохранилось двадцать четыре письма Сайтё: и пять (или шесть, см. ниже) писем Ку:кай, всего их было явно больше.

В самом раннем из писем Сайтё: просит одолжить ему для копирования несколько книг: толкования к «тайным» сутрам, обрядовые руководства и пособия по изучению санскрита. Примерно половина всех его посланий содержит подобные просьбы, в одном из писем он выражает желание переписать все книги, которые Ку:кай привез из Китая. В храме То:дзи в Киото сохранилась копия «Списка привезенных и преподносимых вещей» Ку:кай, переписанная рукой Сайтё:. Судя по письмам, Сайтё: успел скопировать почти половину книг, привезенных Ку:кай. При этом Сайтё: называет «тайные» тексты книгами «Единой колесницы», то есть подчеркивает единство учений Тэндай и Сингон (письмо от одиннадцатого дня второго месяца 809 г.). Некоторые книги, полученные от Ку:кай, Сайтё: держал у себя по несколько лет, и Ку:кай до поры допускал это.

Сайтё: всякий раз обращается к Ку:кай как к учителю, «ачарье». Он часто сетует, что повседневные дела школы не оставляют ему достаточно времени для работы над книгами, оттого она и движется так медленно. Сайтё: почти всякий раз выражает желание встретиться с Ку:кай для получения изустных наставлений и сожалеет, что пока не может этого сделать. Несколько раз Сайтё: посылает Ку:кай разные дары: монашескую одежду, сиденья и пр. В письме от пятнадцатого дня первой луны 810 г. Сайтё: просит передать ему не только книги, но и устное наставление через одного из его учеников:

«Почтительно прошу “Правила обряда Одиннадцатиликого” и “Правила обряда тысячерукого и тысячеглазого бодхисаттвы Внимающего Звукам Мира” [=руководства по проведению обрядов бодхисаттве Авалокитешваре]. Я еще до поездки за море вырезал его изваяния и почитал его, но подношений еще не совершал. В ближайшие три месяца собираюсь сделать подношения и хочу освоить обрядовые правила. Смиренно прошу: вручи мне учение о значениях этих правил! Дитя будды [=ученик] по имени Мё:сай, в ближайшие два-три дня пошлю к тебе. Если изволишь дать наставления, он полностью примет от тебя их значения. Разве такая передача будет пустой?  Сайтё: в сердце своем вовсе не ленится. Для обращения, получаемого от мудреца, разве не хватит ему способностей и «связей причин»*? Почтительно отсылаю письмо и ученика, а сам словно бы внимаю благоуханному звуку твоих наставлений».

* Обретение хорошего учителя считается великим счастьем, то есть говорит о больших заслугах, накопленных в прошлых рождениях. Для Сайтё: и Ку:кай это расхожее представление о воздаянии весьма условно, и все же они оба иногда на него ссылаются.

До 812 г. Сайтё:, хотяи называл себя учеником Ку:кай, так и не принял от него посвящения в «таинства». Желание сделать это он выражает снова и снова:

«Сайтё: в четырнадцатый день этого месяца отправится в Столицу. Внутри сердца ничтожного монаха — постоянная мысль о принятии в дар от ачарьи наставлений по изучению Тайной школы. Однако трудно обрести передышку от хлопот, а меж тем, годы и месяцы проходят. В этот раз я прибуду в твою молельню принять окропление головы перед Единым Почитаемым, Повсюду Сияющим [=перед буддой Махавайрочаной], и на семь примерно дней займу место позади твоих детей будды и стану изучать врата Дхармы близ тебя, упадхьяя [почтительное обращение к наставнику]. Если ты с безграничным состраданием снизойдешь до меня, я в тот же день прибуду. Смиренно прошу, укажи мне юг [то есть верное направление. Имеется в виду китайский компас, где стрелка направлена на юг], направь на дорогу! Днем и ночью во всяких хлопотах, потому, не завершив письма, подписываюсь» (письмо от четырнадцатого дня второй луны 811 г.).

Из этого письма можно заключить, что сути обряда, о котором он просит, Сайтё: не понимает — «окропление головы» предполагает посвящение по мандале, где «почитаемых» много, и о «Едином Почитаемом» речи идти не может. См.: Abe Ryūichi. Saichō and Kūkai: A conflict of interpretations // Japanese Journal of Religious Studies 22/1-2 (1995). Р. 111).

В пятом месяце 812 г. Сайтё:, тяжело заболев, назначил Энтё: «господином над сидящими в собрании» 座主, дзасу, то есть ответственным за передачу Дхармы, а другого ученика, своего земляка по имени Тайхан 泰範 (778-858?) — распорядителем по текущим делам 総別当, со:бэтто:. Однако Тайхан вскоре уехал к себе на родину, в Такасима в провинции О:ми. В письме к нему Сайтё: говорит о раздорах внутри школы Тэндай и просит Тайхан вернуться, однако тот не послушался.

В 812 г. Ку:кай некоторое время жил в храме Отокуни-дэра в земле Ямасиро (по преданию, этот храм основал Сё:току-тайси). В письме от девятнадцатого дня восьмого месяца этого года Сайтё: сообщает, что вскоре прибудет к Ку:кай для прохождения обряда:

«Нежданно удостоился твоего золотого послания, где высказана решимость передать Дхарму. О, сколь радостно, что с прежних времен ты милосердно не забыл твое обещание! И сейчас хранишь его, крепкое, как клей и лак. Передать наши две школы друг другу — такова моя мысль каждый вечер и каждое утро. Сейчас получил высокие указания [=то есть письмо от Ку:кай], и нет предела моей благодарной радости. Однако нынче сердца людей весьма неподатливы к руководству и обучению, и еще, весьма слабо соответствуют тому, что предписано властями. Только школы Вайрочаны и Небесной Опоры перетекают одна в другую, и школьные толкования у них одинаковы. Они, поистине, и суть имеют общую, и вместе наставляют других людей. Разве есть способ предпочесть одну из них и пренебречь другой? <…> Почтительно прошу тебя выбирать каждый год тех, кто способен учиться обрядам Вайрочаны [=из учеников школы Тэндай, набранных по «ежегодному набору» для освоения «таинств»], и передавать им следование учению».

Здесь Сайтё: прямо говорит о единстве учений Тэндай и Сингон, с чем Ку:кай был не согласен. В десятом месяце 812 г. Сайтё: с учениками отправились в Нара на ежегодные чтения по «Сутре о Вималакирти» в храме Ко:фукудзи. В письме к Тайхан от пятого дня одиннадцатого месяца 812 г. Сайтё: сообщает:

 «Сайтё: в двадцать седьмой день прошлого месяца, совершая дхуту [здесь — паломничество], остановился в храме Отокуни и выразил почтение ачарье Ку:кай. Его наставление в учении было великолепным. Он показал мне все образы почитаемых, кого изображают на двух частях мандалы, и еще дал увидеть саму мандалу. Мы договорились об обряде в Такао [=в храме Такаосандзи]. Сайтё: тут же отправился в храм горы Такао. В двадцать девятый день того же месяца ачарья оставил храм Отокуни и надолго обосновался в храме горы Такао. Тут он сказал: “Годы Ку:кай подошли к сорока, срок жизни скоро исчерпается. Так что поселюсь в этом храме ради памятования о будде. Не хочу двигаться ни на восток, ни на запад. Препоручу ачарье Сайтё: Дхарму Истинных Слов, которую следует держать хорошо. Только пусть он поскорее, до конца нынешнего года, примет эту Дхарму, передаваемую мной”. Дар всех будд равен такому решению! На десятый день следующего месяца мы уже точно назначили принятие Дхармы».

По этому и другим письмам можно понять, что Сайтё: из предварительных объяснений Ку:кай не понял разницы между посвящениями в две традиции двух разных мандал («чрева» и «ваджры») или не придал этому значения (Abe Ryūichi. Op.cit. P.115), хотя мог ранее сам мог читать об этом и в «Списке» Ку:кай, и в других текстах.

 

Обряды в храме Такаосандзи зимой 812 г. Сайтё: и его ученики прибыли на гору Такао в одиннадцатом месяце 812 г. Об обрядах, проведенных тогда, Ку:кай составил сообщение, «Перечень имен лиц, прошедших окропление головы» 灌頂歴名, «Кандзё: рэкимё:». Сначала Сайтё: и еще трое мирян, в том числе Вакэ-но Хироё и его брат Мацуна прошли посвящение по мандале «Мира-ваджры». Через месяц состоялось второе посвящение, по мандале «Мира-чрева». В одном из писем Сайтё: просит Тайхан приехать в Такаосандзи и захватить с собой еду и утварь для обряда, так как со снабжением в этом храме дела обстоят скверно. Так получилось потому, что на второе посвящение в храм прибыло очень много народа: и монахов, и послушников, и мирян, всего больше двухсот человек. В двенадцатом месяце 812 г. все они прошли «окропление головы», в том числе Сайтё: и многие его ученики, а также Тайхан. Среди учеников были и те, кто в школе Тэндай осваивал не «таинства», а «прекращение и постижение» — Ко:дзё: и другие.

«Окропление головы» состоит из трех основных этапов. На начальном происходит «установление связи» между подвижником и «почитаемыми», изображенными на мандале, это 結縁灌頂, кэтиэн-кандзё:. Далее наставник изучает с посвященным учеником мантры и мудры, связанные с этими «почитаемыми».

Следующий уровень предполагает освоение «Дхармы одного почитаемого» 一尊法, иссонбо:, где подвижник соотносится с одним из будд или бодхисаттв. Проводится гадание, так называемое «бросание цветка и обретение будды» 投華得佛, то:гэ токубуцу, когда ученику завязывают глаза, наставник подводит его к мандале, и он бросает в ее цветком: в кого из «почитаемых» он попадет, тот и станет «собственным почитаемым» этого ученика. Самому Ку:кай при таком гадании достался Махавайрочана, отсюда его школьное имя Хэндзё:-конго:, «Повсюду Сияющий Алмазный Жезл». «Дхарма одного почитаемого» состоит из «восемнадцати путей» — последовательно проводимых действий, сочетающих в себе мантры, мудры и сосредоточение на образе «почитаемого».

После этого некоторые посвященные изучают «Великую Дхарму» 大法, тайхо:, — еще более сложный обряд, при котором путем сосредоточения подвижник должен в уме собрать мандалу из образов всех входящих в нее «почитаемых». Следующее «окропление головы» 持明灌頂, дзимё: кандзё:, ведет к «удержанию ясности» и сопровождается подробным изучением разных способов сосредоточения.

Высшее посвящение, 伝教灌頂, дэнкё: кандзё:, «окропление головы для передачи учения», оно же 伝法, дэмбо:, «передача Дхармы», позволяет подвижнику самому проводить обряд «окропления головы» в качестве наставника. Ку:кай прошел такое посвящение в Китае.

Сайтё:, вероятно, надеялся, что и ему Ку:кай даст посвящение «передачи Дхармы», но тот ограничился «окроплением головы для удержания ясности», то есть средним уровнем. После этого он начал давать ученикам наставления по мантрам. Много лет спустя Энтё: в письме к Ку:кай от 831 г. признавался:

«Мы поняли, что изучить “Истинные Слова” на санскрите очень трудно. Наш учитель тогда спросил, сколько месяцев займет освоение обрядовых руководств по Великой Дхарме. Ты ответил: оно завершится в три года. Наш учитель в печали молвил: я-то поначалу ждал, что оно потребует трех месяцев. Если же оно растянется на годы, то я вынужден уехать и озаботиться делами моей школы, а после вернусь сюда и продолжу учебу» (Abe Ryūichi. Op.cit. P.118).

Еще до конца двенадцатого месяца 812 г. Сайтё: отбыл на гору Хиэй, а несколько его учеников, включая Энтё: и Тайхан, остались у Ку:кай для дальнейшего обучения. В третьем месяце 813 г. они прошли обряд по мандале «Мира-ваджры», то есть получили «двустороннее посвящение».

В 821 г. Ку:кай писал, что к этому времени (за восемь лет, прошедших после обряда в Такаосандзи) только пятеро его учеников освоили «Великую Дхарму», то есть названные им сроки были даже занижены. Тайхан был среди этих пятерых, он стал одним из ближайших учеников Ку:кай — хотя исходно поступал на обучение в школу Тэндай. Подобный переход от наставника к наставнику в школах Нара был обычным делом, но в школах Тэндай и Сингон уход от учителя стал оцениваться как гораздо более серьезный шаг. Позже, когда Ку:кай упрекает Сайтё: в непонимании роли личного наставничества, он, что и неудивительно, не упоминает о том, как сам переманил ученика у Сайтё:.

 

Разногласия между Сайтё: и Ку:кай. Вероятно, Сайтё: никогда не рассматривал обучение «таинствам» как самоцель, но видел в них лишь одну из составных частей учения Тэндай — хотя и выделил «обряды Вайрочаны» как отдельную дисциплину при подготовке монахов на горе Хиэй, поскольку именно эти обряды были наиболее востребованы государством. Для Ку:кай такой подход был неприемлем, коль скоро для него «тайное учение» Сингон — не просто наилучшее, но в корне отличное от всех прочих, «явных» учений (см. ниже). Как замечает Абэ Рю:ити, разногласия между Сайтё: и Ку:кай помогли каждому из них точнее определить задачи своих школ (Abe Ryūichi. Op.cit. P.135).

До 816 г. Сайтё: и Ку:кай продолжают обмениваться письмами, но отношения постепенно обостряются. Сайтё: несколько раз заверяет Ку:кай, что не нарушит «заповедей саммая», то есть не будет распространять учение позаимствованных текстов недолжным образом. При этом для него копирование и изучение сутр — само по себе значимое сострадательное деяние. Однако Ку:кай в послании к неизвестному адресату, предположительно, к Сайтё:, замечает, что чтение «тайных» текстов без наставника уже означает нарушение этих заповедей, «преступление против Дхармы» 越法罪, оппо:дзай (Abe Ryūichi. Op.cit. P.123). Окончательный разрыв происходит в 816 г. Сайтё: просил «Толкование к сутре об основной сути праджня-парамиты» 理趣釈経, яп. «Рисюсяку-кё:». Ответ Ку:кай поначалу изысканно-учтив, но постепенно выражения становятся всё более резкими:

«Искренне написанное послание дошло и глубоко умиротворило низкого чувствами. Снежно и холодно, но я смиренно надеюсь, что у друга моего по Дхарме, старшего в собрании Прекращения и Постижения (1), всё как всегда превосходно. Мой бедный путь спокоен и мирен. Годы прошли с тех пор, как бедный подвижник Пути связан клятвой с ачарьей (2). Постоянно думаю: она крепка, как клей и лак, стойка, как сосны и дубы, слитна, как молоко с водой, благоуханна, как аромат орхидеи (3). Поднявшись на крыльях Прекращения и Постижения, ты высоко взлетел к двойной пустоте (4), <…> умчался далеко за пределы трех существований (5). Ты сидишь на одном сиденье с буддой по имени Многочисленные Сокровища (6), распространяешь Дхарму почитаемого Шакьямуни (7). В таком сердце клятва разве забудется, разве сокроется? Но кто же, если не ты, передает Единую Колесницу явного учения? А Колеснице будды, таинствам, присягнул только я. Ту и эту Дхарму мы защищаем и не имеем досуга побеседовать. Мыслей этих я ни на день не забываю. И вдруг открыл печать на послании и полностью понял твою просьбу о “Толковании к сутре основной сути”.

<…> Тайные строки этой “Основной сути” неизмеримы, безграничны, немыслимы и невыразимы. Она <…> отбрасывает верхушку, возвращается к корню, и меж тем бывает трех видов. Первый — слышимая основная суть, второй — видимая основная суть, третий — мыслимая основная суть (8). Если стремиться к слышимой основной сути, то надо слушать — и достигнешь слышания тайны, станешь словом и проповедью на устах. Тогда не надо стремиться к тому, что на устах у других. Если стремиться к видимой основной сути, то надо видеть, и станешь цветом, ты и станешь четырьмя великими началами (9). Тогда не надо стремиться к пределам других тел. Если стремишься к мыслимой основной сути, ты полностью становишься исконно-приходящей сутью внутри сердцевины единой мысли. Тогда не надо стремиться к тому, что внутри сердца у других. <…>

<…> Есть еще два вида: твоя основная суть и моя основная суть. Когда ты стремишься к основной сути, для тебя есть граница. Мне нет нужды стремиться к границе. Если я стремлюсь к основной сути, то есть два вида “я”. Первый — временное “я” из пяти совокупностей (10), второй — великое “я”, где нет “я” (11). Если стремиться к основной сути временного “я” из пяти совокупностей, то временное тело не есть истинная сущность. Если истинной сущности нет, то каким способом можно стремиться к ее обретению? Если же стремиться к великому “я”, где “я” нет, то это и есть три тайны Вайрочаны (12). Три тайны Вайрочаны — где у них может быть предел? Таковы и твои три тайны: не нужно стремиться к внешнему!

И еще. Я пока не понимаю: ты превратился в мудреца или остался глупцом? Если ты превратился в будду, то мудрость будды совершенна и полна, и чего недостающего тут искать? <…> Если же на самом деле ты ищешь знаний, будучи глупцом, то ты должен следовать учению будды. Если следуешь учению будды, должен непременно чтить саммая. Если нарушать саммая, тогда бесполезны и передающий, и принимающий. Возвышения и падения тайного хранилища — только твои и мои. Если ты станешь принимать, нарушая Дхарму, а я передавать, нарушая Дхарму, — то как же будущие люди, что устремятся к Дхарме, обретут знание о сердце, стремящемся к Пути? Передавать и принимать, нарушая Дхарму, — это называют воровством Дхармы. Это и значит — обманывать будду.

Кроме того, внутренние указания тайного хранилища не надо чтить как письмена. Они передаются только из сердца в сердце. Письмена — это жмых и осадок, письмена — это черепки и осколки (13). Если любишь жмых и осадок, черепки и осколки, то теряешь вкус истинного, достижение истинного. Отбросить истинное и держаться за ложное — такова Дхарма глупых людей. Но ты не должен следовать Дхарме глупых людей, не должен стремиться к ней. <…> Даже не двигаясь с места затем, чтобы послушать о Пути, — как увидишь его за тысячу ли? Чудесные шарики достаются тому, кто отвергнет демонов (14). <…> Если сравнить, то это как если бы кто-то тысячу лет читал про себя и вслух “Книгу деревьев и трав” и “Книгу великой простоты” [даосские книги о продлении жизни], а тело всё болело да болело — почему же он не обрел желаемого?  <…>

О, дитя! Не нарушай заповеди саммая, храни их, как свое тело и жизнь, крепко держись четырех запретов! Их надо любить, как зеницу ока. Упражняйся и созерцай, следуя учению, и если ты будешь стараться, соразмерно предписаниям, то тайные печати Пяти Мудростей тотчас будут обретены тобой»

(1) 止観座主, сикан дзасу. Ку:кай обращается к Сайтё: как к главе всех тех, кто занимается «прекращением неведения и постижением сути».

(2) Ку:кай называет своего адресата «ачарьей», учителем.

(3) Отсылка к «Книге перемен» («Прилагаемые суждения», 1): «Если сердца бьются в лад, || Слова благоуханны, словно орхидеи» (И Цзин. «Книга перемен» и ее канонические комментарии. Перевод с китайского, предисловие и примечания В.М. Яковлева. М.,1998. С.87).

(4) «Двойная пустота» — пустота ложных мнений о «личности» и о «дхармах».

(5) «Три существования» — то же, что три мира: 1) миры желаний, плоти и отсутствия плоти; 2) прошлое, настоящее и будущее.

(6) Будда по имени Многочисленные Сокровища 多宝, Тахо: — собеседник Будды Шакьямуни в «Лотосовой сутре».

(7) То есть «Лотосовую сутру».

(8) Ку:кай говорит о «тайном» понимании сутры — когда она усваивается не только умом, но также телом и речью, так что подвижник сам «становится» ею. Дальше Ку:кай указывает, что Сайтё: напрасно отграничивает себя от сутры, и что пока он так к ней относится, он не сможет понять.

(9) Четыре начала, образующие тело — Земля, Вода, Огонь и Ветер, или же свойства быть доступным для осязания, вкуса, зрения и обоняния.

(10) Пять составляющих потока человеческого опыта.

(11)  «Я» в том смысле, в котором говорят о слиянии «я» будды и «я» подвижника.

(12) Действия тела, уст и мысли будды, которые присутствуют повсюду в мире.

(13) Примечательно, что Ку:кай, опровергая ценность «письмен», строит свое послание по всем правилам изысканного письменного слога (с повторами, сравнениями, особым ритмом фраз и т.д.) то есть противоречит сам себе — как это часто и намеренно делают наставники «тайного учения».  

(14)  Вероятная отсылка к сочинению Сайтё: «Обращение к Будде с желаниями».

 

Для личного обучения Сайтё: так и не приехал к Ку:кай. Ответ на его письмо Сайтё: дал в сочинении «Собрание значений, зависимых от учения Небесной Опоры» 依憑天台義集, «Эхё: Тэндай гисю:». Основная часть этой книги была составлена в 813 г., и Сайтё: показывал, как наставники различных китайских школ, в том числе и «тайной», использовали учение Чжии. В 816 г. к этому тексту было составлено предисловие, где Сайтё: упрекает глав японских школ Санрон, Хоссо: и Кэгон в недооценке учения Тяньтай. Что же до сторонников «тайного учения», то о них Сайтё: говорит, что они вообще отрицают значимость «письменного вручения» Дхармы 筆授, хицудзю:.

В том же году Ку:кай получил разрешение основать храм на горе Ко:я 高野. Тайхан был в числе тех его учеников, которым было поручено этим заниматься. В пятом месяце Сайтё: пишет письмо к Тайхан, снова прося его вернуться. В это время Сайтё: с учениками собирается отправиться в восточные провинции, чтобы проповедовать учение «Лотосовой сутры». Тайхан в ответном письме ссылается на то, что будда дает каждому из людей учение соразмерно его способностям, а далее говорит о превосходстве Сингон над Тэндай как «тайного» учения над «явным» и отказывается вернуться. Некоторые выражения в этом письме позволяют предположить, что его составил или отредактировал Ку:кай (Abe Ryūichi. Op.cit. P.131-132). Вероятно, после этого Сайтё: и Ку:кай больше не переписывались и не общались. В 819 г., Сайтё:, описывая то, какое учение ему удалось получить, называет посвящение, принятое от Шуньсяо в Китае, «двойным», а об обряде в Такаосандзи умалчивает вовсе.

 

Ку:кай о различиях между тайным и явным учениями. Чтобы обозначить место «тайной» школы среди других, известных в Японии, Ку:кай около 814 г. составляет «Рассуждение о двух учениях, явном и сокровенном, и о различиях между ними» 弁顕密二教論, «Бэнкэммицу никё:-рон» (См. русский перевод основных частей трактата, выполненный А.Г. Фесюном —Кукай. Избранные труды (с приложением очерка истории развития эзотерического буддизма). Составление, подготовка текста и примечаний, очерк по истории эзотерического буддизма — А.Г. Фесюн. М., 1999. С.74-86; Л.Б. Кареловой — в средневековой Японии. М., 1998. С.263-270; полный перевод —Трубникова Н.Н. «Различение учений» в японском буддизме IX в. Кукай [Кобо-Дайси] о различиях между тайным и явными учениями. М., 2000. С.56-93). Здесь различение двух учений ведется по четырем направлениям: 1) источник проповеди, передаваемой и толкуемой данным учением; 2) приемы передачи учения; 3) сроки достижения цели; 4) особые преимущества и недостатки того или иного учения.

Вопрос об источнике проповеди сводится к тому, в каком «теле» будда возвестил то или иное учение. О «трех телах будды». «Тайное учение» признает только «тело Закона»: нерожденное, невыразимое, чистое, сочетающее в себе причины и следствия, тождественное пустоте. Согласно этому учению, «явные» школы по-разному понимая будду, делят его природу на какое-то число разновидностей. «Сущность» 体, тай, у всех них одна, различны лишь их «применения» 用, ё:, однако «без Шакьямуни нет Махавайрочаны» (Tajima R. Etudes sur le Mahavairocana-sutra. Paris, 1936. P.47).

Школа Сингон различает «четырех тела Закона». Из них «мудрости» соответствует «тело Закона — собственная природа». Оно вечно пребывает в самадхи, безначально и бесконечно проповедует Закон (Kukai. Major works. Translated by Y.S. Hakeda. NY-L. 1972. P.83), в мире нет ничего, в чем не звучала бы эта проповедь. Остальные тела относятся к «порядку». Различие между ними заключается только в том, какие существа воспринимают проповедь какого из них (Tajima R. Le deux grands mandalas et la doctrine de l`esoterisme Shingon. Tokyo 1959. P.258):

 

 

Какова природа тех различий между людьми, что заставляют их делиться на школы? Есть «способности» 機, ки, разные у разных существ. В «явном» понимании проповедь согласуется с ними. Но есть «коренные свойства» 根, кон, присущие каждому живому существу: пять внешних чувств и «сердце». «Истинные слова», мантры и дхарани, доходят до «корней», и потому их чудесное действие может быть воспринято даже теми, чьи «способности» ничтожны. Не существует учений, которые опирались бы только на «корни» или только на «способности», как нет «тела Закона» отдельно от его четырех разновидностей.

Говоря о сроках достижения просветления, «явные» школы называют «три неисчислимые кальпы» или «три земных перерождения», а «тайное учение» гласит, что просветление происходит «в этом теле», в нынешней жизни (в этом смысле Тэндай принадлежит к «тайным» школам). «Явные» учения рассуждают о тех препятствиях, которые отделяют живое существо от его же собственной истинной природы. Они «стирают пыль», слой ложных мыслей, желаний, страданий, под которыми скрыта исконная просветленность. Происходит это постепенно: одни заблуждения устраняются, чтобы смениться другими. Но откуда в итоге берется просветление, если все подготовительные ступени его не содержат? И если путь на каждом из шагов не дает освобождения, то как он вообще к нему ведет? «Тайное» учение считает иначе: в каждое мгновение подвижничества ученик непосредственно, «внезапно» достигает конечной цели.

Начинает Ку:кай с общепринятого различения «трех тел»:

«Итак, у будды — три тела. Учений же — две разновидности. Когда говорят о проповеди-раскрытии тел соответствия и превращения, называют ее “явным учением”. Явные, поверхностные слова приспосабливаются к способностям слушателей. Рассуждения и беседы будды в теле Закона называют “тайным хранилищем”. Тайные, глубокие слова проповедует о том, что есть поистине. <…>

Далее Ку:кай говорит о «четырех телах Закона». По сути все учения будды едины, и всё же есть разница, следовать ли «явному» или «тайному»:

<…> Словно козлы, упираются рогами в “явную” изгородь, застревают у “условной” заставы и не могут двинуться дальше. Сказано: странник отдыхает в призрачном городе [Лотосовая сутра 1998, 161-179], дитя предпочитает золоту ивовые листья [Сутра о Нирване 2004, 59] — разве смогут они сохранить то, что на самом деле таково, как оно есть, постоянно, величественно и нерушимо? Они подобны тем, кто отказался от “жертвенного масла” [醍醐, дайго, санскр. «гхая», масло из коровьего молока, в сутрах упоминается как самое совершенное вещество] ради коровьего молока, отбросил драгоценную жемчужину [чудесная жемчужина мани, исполняющая желания] ради рыбьей икры. Так и эти люди губят-сжигают в себе зерно просветления; они поражены смертельной болезнью. Когда и сам государь врачевания опускает руки — пойдут ли капли благодатного дождя [в «Лотосовой сутре» с дождем сравнивается проповедь будды] на пользу таким людям?

<…> Спрашивают: Все школы единогласно признают, что Закон проповедуют будды в телах соответствия и превращения. Что же касается тела Закона, то оно не имеет ни цвета, ни очертаний, превосходит пути речей и слов, минует сердце, опрокидывает «переправы», для него нет ни проповеди, ни указания. <…> Как же ты теперь говоришь о “проповеди Закона, ведомой телом Закона”? Как можно о ней рассказать?

Отвечаю: Во всех сутрах и рассуждениях чаще всего значения «тел будды» именно таковы. Но при этом письмена остаются темны смотря по тому, что берется в рассмотрение, значения раскрываются сообразно “способностям” или “коренным свойствам”. Подобно тому, как демоны и небожители одно и то же видят по-разному; для людей и птиц одно и то же может казаться то ли светом, то ли темнотой.

Спрашивают: по твоему толкованию, такие значения есть во всех учениях. Но тогда почему люди, передававшие Закон, пришедшие прежде нас, не рассуждали об этих значениях?

Отвечаю: Проповедь Закона будды-татхагаты подает лекарство, соразмерное болезни. Если есть десятки тысяч разных “способностей” и “коренных свойств”, то и иголок, и притираний — тысячи видов. В той проповеди, что приспосабливается к способностям слушателей, условного много, а истинного мало. А бодхисаттвы, когда составляли трактаты, воспроизводили значения согласно сутрам и не противоречили им. <…> Учителя Закона, передававшие явное, если и встречали глубокие значения, то следовали поверхностным; они оставили после себя тайные указания, но сами до поры о том не думали.»

Дальше Ку:кай рассказывает об истории «таинств» в Китае, а затем приводит отрывки из текстов канона по теме «явного и тайного» со своими пояснениями. Он цитирует «тайные» и «явные» сутры и трактаты, сочинения китайских учителей школ Фасян, Хуаянь и Тяньтай. См. Трубникова Н.Н. «Различение учений» в японском буддизме IX в. Кукай [Кобо-Дайси] о различиях между тайным и явными учениями. М., 2000. С.59-85; Takasaki Jikido. Kobo-daishi (Kukai) and Tathagatagarbha Thought // Acta Asiatica. N. 47 Tokyo, 1985. В завершение обсуждается вопрос: почему в «явных» сутрах, где проповедь ведется от лица «призрачного тела», Будды Шакьямуни, все-таки упоминаются «таинства» и даже встречаются «истинные слова», дхарани? Ку:кай отвечает: любая проповедь будды содержит в себе и «явное», и «тайное».

«Так, если будда хочет проповедовать “внешним” людям, проповедуя учение Малой Колесницы, то именно оно будет называться глубоким и тайным. Если сравнить учения Великой и Малой колесниц, то снова и в том и в другом будет и явное и сокровенное. Единая колесница сводит воедино три колесницы, потому для нее устанавливается имя “тайной” <…>.

Кроме того, дхарани из проповедей тел соответствия и превращения, точно также могут называться “тайным хранилищем”. Но хотя это и так, даже если они и совпадают с проповедью тела Закона, все же они несут в себе лишь условное, а не истинное. Тайное бывает как условным, так и истинным: так и нужно их принимать.»

«Трактат о двух учениях» — первый из написанных в Японии текстов, посвященных «различению учений». В дальнейшем эта тема будет разрабатываться не только в других трактатах Ку:кай, но и у других наставников Сингон, в том числе у Какубан.