«Путь богов святилищ Исэ». «Путь богов рода Ватараи»

Н.Н. Трубникова

 

Святилища Исэ в начале эпохи Камакура

Святилища Исэ и монахи

«Записки о паломничестве в Великое святилище»

Вопрос о значении Внешнего святилища и о богине Тоёукэ

Спор о знаке «царственный» , ко:, 1296-1297 гг.

 

Как и в случае с другими учениями о «родных богах», границы «Пути богов святилищ Исэ» в эпоху Камакура остаются достаточно расплывчатыми. Одни и те же тексты порой относят и к жреческому Исэ-синто:, и к монашескому Рё:бу-синто:, и к «Пути упражнений и испытаний», сюгэндо:. И все-таки возможно выделить круг вопросов, важных именно для традиции Исэ. Это вопросы о соотношении двух святилищ Исэ, о природе божеств, почитаемых в Исэ, о значении обрядов в этих святилищах. Рассуждения на все эти темы я буду собирательно называть «Путем богов святилищ Исэ».

К концу эпохи Камакура наибольшее влияние получило то учение о божествах Исэ, которое разрабатывали жрецы рода Ватараи. Поэтому часто понятие «Исэ-синто:» в узком смысле используют как равнозначное понятию «Ватараи-синто:», «Путь богов [в изложении] рода Ватараи». Я буду говорить о Ватараи-синто: как о важнейшей, но не единственной ветви Исэ-синто:. В основном я буду опираться на исследования Нелли Науманн и Марка Тэйвина, а также на учебник «История религии Японии» под ред. Касахара Кадзуо. (См.: Naumann N. Die Einheimishe Religion Japans. T.II. Leiden, 1994; Teeuwen M. Watarai Shinto. An Intellectual History of the Outer Shrine in Ise. Leiden, 1996; A History of Japanese Religion. Ed. By Kazuo Kasahara. Tokyo, 2004).

 

Святилища Исэ в начале эпохи Камакура

Еще в пору становления японского государства в VII в. за святилищами Исэ 伊勢 закрепилась роль главной святыни правящего рода. Здесь почитали Солнечную богиню Аматэрасу, прародительницу государей. Неподалеку от «Внутреннего святилища» Аматэрасу 内宮, Найку:, в Исэ находилось также «Внешнее святилище» , Гэку:, где чтили богиню Тоёукэ 豊受. Оба главных святилища имели по несколько подчиненных им меньших святилищ, где почитались различные божества. Обряды во Внутреннем святилище вели жрецы рода Аракида 荒木田, а во Внешнем — рода Ватараи 度会. Вероятно, Ватараи был местным жреческим родом, ведшим обряды в краю Исэ еще до вхождения этих земель в область влияния древнего японского государства. Аракида, по разным версиям, был или также местным родом, или назначенным «сверху», одним из ответвлений Накатоми中臣 — рода ближних государевых жрецов.

В Исэ несла жреческое служение дева из ближайших родственниц «правящего» государя, обычно его дочь или сестра. При святилищах состояли девочки моноими, при некоторых обрядах они должны были входить в одержимость «духом» богинь. Кроме того, в Исэ назначался особый представитель государя, почти всегда — из рода Накатоми (здесь он именовался «великим», Оонакатоми). Частично обряды святилищ Исэ входили в круг ежегодных государственных обрядов: в том числе «Поднесение божественных одежд», Каммисосай, в четвертом и девятом месяцах, «Повторяющийся обряд», Цукинамисай, в шестом и двенадцатом месяцах, а также обряд вкушения нового урожая, Каннамэсай. Кроме того, в Исэ проводились местные обряды. Большое число обрядовых действий совершалось с целью поддержания особенно строгой чистоты жрецов.

За святилищами Исэ были закреплены поля и «священные дворы», камбэ, причем ведали ими не жрецы, а чиновники, назначаемые из Столицы 宮司, гу:дзи. По замыслу «государства законов» VII-VIII вв. в святилищах Исэ должны были совершаться обряды общегосударственного значения. Правильный ход этих обрядов означал праведность правления и отражался в благоприятной погоде, богатых урожаях и т.д. А любые нарушения и новшества в обрядах Исэ предвещали беды всей стране.

В ходе постепенного распада древнего «государства законов» в IX-XII вв. уменьшение государственной поддержки сказывалось на святилищах Исэ в меньшей степени, чем на других святилищах и храмах. Главная святыня богини-прародительницы государева рода еще получала установленное содержание, девушки-принцессы несли здесь службу жриц, положенные обряды совершались. Однако по мере ослабления государственной власти в эпоху Хэйан святилища Исэ, как и другие государственные храмы и святилища, искали других источников дохода, а значит, и других основ своей деятельности.

К концу эпохи Хэйан святилища Исэ уже имели обширные земельные владения в разных провинциях, подчиненные жреческим родам, а не столичным чиновникам. Такие угодья Исэ назывались «священными кухнями» 御厨, микурия, и «священными садами» 御園, мисоно. При них обычно бывали обустроены дочерние святилища с «временными жрецами» 権禰宜, гоннэги. Известны несколько случаев тяжб о таких угодьях между жрецами и мирскими властями в X-XI вв. С другой стороны, многие земли, закрепленные по закону за Исэ, превратились в частные владения чиновников, назначенных тужа управляющими. Иногда такие поместья сохраняли связь с Исэ, а иногда теряли ее. В пору смут конца XII в. и в эпоху Камакура расходы святилищ Исэ покрывались уже в основном доходами со «священных кухонь и садов». Многие частные владения на местах, ища защиты от разграбления, отдавались под начало Исэ — расчет был на то, что войска враждующих родов не решатся разорить земли столь почитаемых богинь. Но бывало и так, что поместья Исэ переходили под власть местных владетелей. 

Вероятно, ходатаи святилищ Исэ еще в конце эпохи Хэйан стали собирать пожертвования по стране — подобно странствующим монахам с горы Ко:я, из храмов-святилищ Кумано и из других обрядовых центров, притязавших на роль всеяпонских святынь. Прежде считалось, что подношения святилищам Исэ может делать только сам государь, — так следует из «Уложений годов Энги», «Энгисики» (начало X в.). Теперь же сюда поступают дары и от других лиц. Известны, например, богатые подношения богиням Исэ от Минамото-но Ёритомо. Основатель сёгуната Камакура также взял под защиту своих войск многие земельные угодья святилища и тем самым отчасти «присвоил» эту державную святыню. Со временем ходатаи Исэ стали принимать подношения от всех, в том числе и от простолюдинов. Важной задачей ходатаев стало привлечение паломников в Исэ; к концу эпохи Камакура такие паломники прибывали уже со всех концов страны.

 

Святилища Исэ и монахи

Обряды Исэ в эпоху Хэйан относились к числу тех немногих обрядов «родным богам», где соблюдалось четкое отграничение от буддийской обрядности. В Исэ запретными были такие слова, как «будда», «сутра», «монах», «монахиня». Похожие запреты существовали для некоторых придворных обрядов и для святилищ Камо близ Столицы. В большинстве же других мест служение «родным богам» всё прочнее срасталось с почитанием Трех Сокровищ. При этом, как отмечает М. Тэйвин, запреты в Исэ касались государственного обряда как такового, а в частной жизни жрецы могли общаться с монахами и изучать буддийские книги. Порой юноши из жреческих семей сами становились монахами. Одной из целей этого было сближение Исэ с другими влиятельными храмами и святилищами. (Направить родича на учебу в храм такой-то школы в эпоху Хэйан означало «породниться» с этой школой как «храмовым домом». Так же действовали и «чиновные дома», и «военные».) В этом смысле Исэ не выпадало из единой «явно-тайной системы» устройства японских религий, о которой пишет Курода Тосио. Жречество Исэ было частью единого сообщества монахов и жрецов — знатоков обряда, нацеленного на «пользу и выгоду в здешнем мире».

И все-таки служители Исэ в эпоху Хэйан славились как жрецы, особенно строгие в поддержании обрядовой чистоты, а потому не допускающие к своим святыням монахов. Но на рубеже XII-XIII вв. деятельность монахов уже напрямую соприкасается со святилищами Исэ.

После междоусобной войны между родами Тайра и Минамото поддержки Исэ искал Тё:гэн 重源 (1121-1206) — знаменитый «монах с тачкой», руководивший сбором средств на восстановление разрушенного храма То:дайдзи в Нара. Этот храм исходно был задуман как главный буддийский храм в Японии, и его воссоздание, по замыслу государя-монаха Госиракава, должно было стать делом всей страны.

По преданию, еще в VIII в., когда строился То:дайдзи, государь Сё:му пожелал узнать, какова будет воля богини Аматэрасу насчет этого начинания. В Исэ отправился знаменитый праведник, монах Гё:ки. Он взял с собою «шарира» (яп. сяри, — буддийские священные предметы, почитаются как частицы пепла похоронного костра Будды Шакьямуни, чудесным путем перенесшиеся в Японию.) Близ святилищ Исэ Гё:ки молился, и божество в вещем сне говорило с ним о двух светочах богов — солнечном и лунном. Оно с радостью согласилось принять подношение, указав место в краю Исэ, где следует поместить «шарира». Гё:ки так и сделал, а потом вернулся в столицу и обо всём рассказал. Государь счел знамение неясным и послал в Исэ своего ближнего сановника, Татибана-но Мороэ. Божество и ему подтвердило, что радо, а потом и сам государь увидел сон. Ему божество вещало: страна наша — земля богов, в ней нужно чтить божественные светочи — и почитать Великого Солнечного будду, Дайнити. Изваяние этого будды и задумано было воздвигнуть в То:дайдзи. Эту легенду рассказывает Цу:кай (см. ниже) и другие авторы [Науманн 1994, 17-18]

Позже в краю Исэ возводились храмы, где монахи читали сутры во славу богинь Исэ. Неподалеку от святилищ, на горе Асама, во множестве захоранивали сутры — чтобы они сохранились до прихода будущего будды Майтрейи. Тё:гэн смог опереться на весь этот опыт взаимодействия Исэ с монашеской общиной. В 1186 г. он вместе с шестьюдесятью монахами-погорельцами из То:дайдзи прибыл в Исэ и вручил жрецам «Большую сутру праджня-парамиты» в ста свитках. Поднесение самого крупного из текстов буддийского канона должно было еще больше усилить сияние двух богинь Исэ. При святилищах провели чтения сутры. На обряде будто бы случайно оказался гонец от Минамото-но Ёритомо; единение жрецов и монахов привело его в восторг и стало поводом для новых подношений богиням и будде. Позже Тё:гэн еще несколько раз паломничал в Исэ в 1190-х гг.

В дальнейшем в Исэ совершали паломничества многие монахи, обычно это были наставники «таинств» или «памятования о будде Амида». Не только Великий Солнечный будда Дайнити, чтимый в «таинствах», но и Амида, будда Неизмеримого Света, мог отождествляться с Солнечной богиней. Но чаще в связи с Исэ упоминается все-таки Дайнити — как «исконная ступень», хондзи, чьим «отпечатком-следом», суйдзяку, стала богиня Аматэрасу. Согласно «Зерцалу восточных земель»東鏡, «Адзума-кагами» (XIII в.), в одном из владений Исэ в провинции Сагами был возведен «Зал Великого Солнечного будды», Дайнтитдо:. Видимо, почитание будды Дайнити поддерживали и жрецы, подчиненные Исэ.

Святилища Исэ упоминаются во многих текстах «монашеского» синто:. Так, в «Толковании обряда Великого очищения рода Накатоми» (ок. 1191 г.) боги, призываемые при обряде очищения, отождествляются с божествами-помощниками богинь Исэ. См. [Тэйвин 1996, 49-52].

Святилища Исэ создавали свою сеть странствующих проповедников и «наставников по молениям» 祈祷師, кито:си. Эти люди разъясняли важность почитания богинь Исэ в дочерних святилищах и в домах крупных мирских жертвователей. Сотрудничество с другими проповедниками, проводниками паломников и сборщиками подношений было необходимо, как неизбежно было и соперничество с ними.  

По мнению некоторых исследователей, разработка учения Исэ-синто: означала попытку предложить новое, оптимистическое учение — в противовес тем буддийским проповедям, где подчеркивался упадок мироздания в наступившем «последнем веке». Возникновение Исэ-синто: связывают также с подъемом национального самосознания в ходе обороны от монгольского вторжения в 1270–1280-х гг. Прозвучавшее в ту пору выражение «божественный ветер», камикадзэ, отсылало к Исэ; ведь начиная с древней поэзии и «Анналов Японии» («Нихон сёки», 720 г.) устойчивым величанием Исэ было — «страна, где дует ветер богов». См. Нихон сёки. Анналы Японии. Перевод со старояпонского и комментарии Л.М. Ермаковой и А.Н. Мещерякова. Т. I — Свитки I-XVI. СПб., 1997. Т. II — Свитки XVII-XXX. СПб., 1997. Т. I. С. 207.

Я вслед за М. Тэйвином постараюсь показать, что важны были и другие предпосылки, не столь общезначимые, а касавшиеся деятельности святилищ Исэ как таковых.

Как можно судить по сохранившимся записям о пожертвованиях в Исэ разных лиц, богиня Аматэрасу из Внутреннего святилища Исэ в XIII в. выступала уже не только как прародительница государей, но и как владычица всей страны. Всё большую значимость обретало и почитание второй богини Исэ — Тоёукэ из Внешнего святилища. Исходно Тоёукэ, вероятно, была богиней обряда и священных яств, подносимых богам. Когда предание говорит о двух «божественных светочах», оно, возможно, имеет в виду Тоёукэ как лунную богиню. В эпоху Камакура ее почитание приобретает всё большую значимость.

 

«Записки о паломничестве в Великое святилище»

Около 1287 г. монах Цу:кай составил «Записки о паломничестве в Великое святилище» 大神宮参詣記, «Дай Дзингу: санкэй-ки». Цу:кай 通海 (1234-1305) был сыном Оонакатоми Такамити, государева представителя при святилищах Исэ; два брата Цу:кай позднее также исполняли эту должность. Сам Цу:кай стал монахом в храме Дайгодзи 醍醐寺 близ города Хэйан, где освоил учение школы Сингон. Монахи этого храма обычно участвовали в обрядах при дворе и нередко посвящали в монахи отрекшихся государей. Так что человек из рода Оонакатоми, приняв здесь буддийское посвящение, по сути, не оставил своего родового служения — обустраивать обряды для потомков Солнечной богини. Позже Цу:кай занимал должность настоятеля Дайгодзи. Неподалеку от святилищ Исэ Цу:кай основал Дайдзингу:-Хо:ракудзи 大神宮法楽寺, «Храм радости Закона-Дхармы двух великих святилищ».

По «Запискам» Цу:кай можно видеть, как в эпоху Камакура богинь святилища Исэ чтили приверженцы буддийских «таинств». В этом смысле «Записки» одновременно принадлежат и к Исэ-синто:, и к Рё:бу-синто:. Изложение построено как беседа монаха с мирянином возле святилищ Исэ в пору перестройки Внешнего святилища (здания обоих святилищ Исэ принято было перестраивать раз в двадцать лет). Отчасти такая картина отсылает к знаменитому памятнику хэйанской словесности — «Великому зерцалу», «О:кагами» (XI в.), где перед обрядом в столичной молельне Унринъин древние старцы делятся воспоминаниями о прошлом с людьми, собравшимся на обряд.

У Цу:кай монах ведет речь об истории зданий на земле святилища Исэ и о богинях, почитаемых здесь. Его собеседник выказывает глубокое знание обычаев Исэ — вероятно, этот человек принадлежит к жреческому кругу [Науманн 1994, 20]. Внешнее и Внутреннее святилища монах соотносит с мандалами «тайного учения»: «Миром-Чревом» и «Миром-Ваджрой» — двумя картинами, где истинное устройство мироздания показано в виде сонма будд, бодхисаттв и других существ, рассаженных в определенном порядке. На двух мандалах этот порядок разный, так что в одном случае мир предстает как «Чрево-вместилище», а в другом как «Ваджра», «Алмазный жезл». Но этот мир по сути един, так что две картины тождественны. И так же тождественны друг другу два святилища Исэ. По Цу:кай, еще государь Сэйва (IX в.) повелел воздвигнуть в дворцовой «тайной» молельне Сингон-ин две мандалы во славу святилищ Исэ.

«Мир-Чрево» — будда как основа , ри — Солнце — Внутреннее святилище.

«Мир-Ваджра» — мудрость будды , ти — Луна — Внешнее святилище.

Позже такое соотнесение мандал со святилищами стало часто обсуждаться в текстах Рё:бу-синто: и Исэ-синто:.

Речение божества к праведнику Гё:ки, по Цу:кай, гласило: круг Солнца освещает тьму долгой ночи рождений и смертей, а круг Луны рассеивает облака ложный страстей, неведения и страдания. Здесь богини Исэ оказываются изначально приверженными буддийской Дхарме. Богиня Аматэрасу — «госпожа на пути богов», а будда Дайнити — «господин учения будд». Солнечная богиня и Солнечный будда едины, а потому почитание святилищ Исэ и буддийских Трех Сокровищ неразделимы. Служение богине позволяет «завязать связь» 結縁, кэтиэн, между людьми и богами, чтобы они помогали друг другу и всем живым существам достичь освобождения.

О монахе Тё:гэн Цу:кай рассказывает, что тот тоже видел в Исэ вещий сон. И ему Солнечная богиня молвила: я в последнее время слишком слаба, чтобы помочь кому-то, нужно сначала укрепить мое тело. Видимо, «ослабла» богиня в пору междоусобицы, когда государь Антоку погиб страшной смертью в морской битве при Данноура, а святыни государева рода были вывезены из Столицы и возле них лилась кровь государевых сподвижников. Чтобы «укрепить» тело богини, Тё:гэн поднес в Исэ сутру и провел чтения — подобно тому, как читают сутры ради исцеления недужных [Науманн 1994, 21-23].

Запрет на всё буддийское в Исэ Цу:кай объясняет так. Еще в пору создания Японских островов на них посягал Государь Мара , Мао: — предводитель демонов с Шестого неба第六天, Дайрокутэн. Вероятно, речь идет о том самом Маре, который известен из преданий о Будде Шакьямуни. Мара предвидел, что на островах будет процветать Закон Будды, и хотел помешать этому. Тогда боги Идзанаги и Идзанами наложили запрет на любые внешние приметы буддийского обряда близ главной святыни Японии — и тем самым закрыли демону вход в страну. Но это не значит, что в Исэ не почитают Закон-Дхарму, наоборот: здесь богини «радуются Дхарме» и заботятся о ее защите. Это предание изложено не только у Цу:кай, но и в «Собрании песка и камней» (ок. 1283 г.) и в других источниках. Исэ при этом мыслится как место, изначально предназначенное для связи между землей и внеземными мирами. Так и в «Анналах Японии» Исэ — страна «божественного ветра», а кроме того, «страна, куда возвращаются волны из Токоё», то есть из страны мертвых [Нихон сёки 1997 I, 227]. Коль скоро этот канал связи всегда открыт и особенно чист, Мара воспользуется именно им — а значит, нужно, чтобы враг Дхармы не смог через Исэ увидеть Дхарму в Японии [История 2004, 303-304]. Вероятно, такое предание о Маре рассказывали и жрецы Исэ. В некоторых владениях Исэ в северо-восточных землях Японии возводились «святилища Шестого неба», Дайрокутэнся, где богинь Исэ почитали как защитниц буддийского Закона [Тэйвин 1996, 106].

В конце XIII в. появляются «Мандалы небесных и земных богов» 神祇曼荼羅, Дзинги-мандара, где в середине, на месте вселенского будды, изображаются святилища Исэ, а вокруг них — другие святилища, соотнесенные с буддийскими «почитаемыми» и обозначаемые санскритскими буквами. В храме Сайдайдзи в Нара сохранился «ковчег» 厨子, дзуси, сделанный отчасти по образцу «ковчегов» VII в.: сооружений для буддийского обряда в жилом доме. Внутри «ковчега» помещаются зеркала — образы богинь Исэ — а на дверцах нарисованы мандалы. Считается, что его изготовил монах Эйдзон 叡尊 (1201-1290) после паломничества в Исэ в 1280 г. [Тэйвин 1996, 56-57].

 

Вопрос о значении Внешнего святилища и о богине Тоёукэ

Развитие Исэ-синто: вело к тому, что постепенно Внешнее святилище Исэ стало мыслиться не как подчиненное Внутреннему, а как равноправное с ним. Род Ватараи, ответственный за обряды во Внешнем святилище, всё отчетливее и резче ставил вопрос о правах своего святилища и о значении своего обряда. Обсуждался этот вопрос поначалу на языке той же единой «явно-тайной» традиции знатоков обряда, к которой принадлежали и монахи, и жрецы храмов-святилищ. Курода Тосио указывает, что в этом смысле Исэ-синто: вовсе не было независимым от буддизма. 

М. Тэйвин выделяет две главных задачи Ватараи-синто: в XIII в. и в начале XIV в.:

1) Переосмыслить историю святилищ, заново доказать их значимость государеву двору и высшим военным властям. Здесь важна история жреческих родов и их прав.

2) Разработать новую обрядность — уже не государственную, а предназначенную для отдельных людей. Здесь важны осмысление природы богинь, а также новое понимание обрядовой чистоты [Тэйвин 1996, 25].

Права жреческих родов на те или иные обряды в Японии начиная с древности обосновывались преданиями о происхождении этих родов. При этом речь велась и о предках-людях, и о прародителях-божествах. Семьи Ватараи и Аракида, не учтенные в рассказе о «веке богов» в древних летописях, стремились подверстать свои родовые предания к государственному мифу [Тэйвин 1996, 27-35].

По преданиям рода Ватараи, его прародителем был бог Амэ-но Муракумо 天村雲. Потомок этого божества, человек по имени Оовакаго (или Оовакуго) 大若子, при государе Суйнин (трад. I в. н.э.) был назначен управителем 国造, куни-но мияцуко, в землю Исэ и одновременно — великим жрецом Исэ, ооканнуси 大神主. Аракида считали своим прародителем бога Амэ-но Митооси 天見通, родича прародителей рода Накатоми. Предку Аракида тот же государь Суйнин повелел служить в Исэ жрецом нэги 禰宜. В разных японских источниках понятия «каннуси» и «нэги» имеют разные значения, и трудно установить, которое из них обозначает более высокий сан. В Исэ каждая из двух жреческих семей доказывала, что ее служение значимее.

В текстах эпохи Хэйан встречается предание рода Ватараи о том, как бог Муракумо ходил на небо за небесной водой для государева предка Ниниги, когда тот сошел на землю. Остаток воды, принесенной с неба, вылили в источник возле Исэ, и на воде из этого родника с тех пор готовили пищу для подношения богиням. Муракумо как посредник между Ниниги и его небесными предками оказывается ближним сподвижником основателя государева рода — таким же, как предки родов Накатоми и Имбэ.

В преданиях рода Аракида бог Митооси предстает как участник событий на небе, когда Солнечную богиню выманивали из пещеры, то есть опять-таки ставится в ряд с предками Накатоми и Имбэ. Эти предания можно понимать как попытку родов Ватараи и Аракида обосновать свой выход из подчинения государеву представителю в Исэ, который принадлежал к роду Накатоми. Похожим путем в начале эпохи Хэйан шел Имбэ-но Хиронари, когда в «Дополнениях к древним сказаниям», («Когосю:и», 807 г.), доказывал обрядовые права семьи Имбэ, несправедливо приниженной перед семьей Накатоми.

История святилищ в Исэ рассказана в «Анналах Японии» в разделе о государе Су:дзин (трад. I в. до н.э., см. [Нихон сёки 1997 I, 207]). Здесь сказано, что поначалу Аматэрасу чтили в Касануи близ государева дворца. При государе Суйнин его дочь, царевна Ямато-химэ, отправилась искать лучшее место для обрядов своей прародительнице — и в итоге нашла такое место в Исэ [Нихон сёки 1997 I, 227-228]. О Внешнем святилище Исэ в «Анналах» не говорится вовсе, а в «Записях о деяниях древности» («Кодзики», 712 г.) упоминается божество Тоюукэ, пребывающее в Ватараи во внешнем святилище — здесь это один из спутников Ниниги при сошествии на землю (см. Записи о деяниях древности. Свиток 1-й — Мифы. Перевод со старояпонского и комментарий Е.М. Пинус. СПб, 1994. С. 86).

В эпоху Хэйан предания об основании Внешнего святилища Исэ излагались в разных версиях. Все они приводили вещание Аматэрасу государю Ю:ряку (трад. V в.). В «Толковании обрядовых установлений годов Энряку» 延暦儀式帳, «Энряку гисикитё:» (804 г.), богиня сетует на свое одиночество в Исэ и велит переселить к ней ее «богиню-кормилицу» 御食津神, Микэ-цу-ками, из земли Тамба. В «Основных записях годов Дайдо:» 大同本記, «Дайдо: хонги», то же вещание изложено по-другому. («Основные записи» датированы 807 г., но составлены, вероятно, в начале эпохи Камакура, позже утрачены, сохранились в отрывках в «Тайном писании о божественных именах…» Ватараи Юкитада и в других текстах, см. ниже.) Здесь Аматэрасу называет трех богинь, явившихся, когда она разгрызла меч Сусаноо (см. [Нихон сёки 1997 I, 131]). Эти богини спустились на землю, служили Небесному внуку, и он почитал их. Им служили восемь дев из Тамба, именуемые «дочерьми Митинуси», и теперь Аматэрасу призывает к себе Тоёукэ. Неясно, как связаны богини, рожденные из меча, и Тоёукэ — возможно, богини отождествляются с аидоно-но ками 相殿神, божествами, чтимыми во Внешнем святилище Исэ вместе с Тоёукэ. И здесь, и в рассказе «Анналов» о разгрызании меча, упоминается небесный родник Манаи 真名井; вероятно, то божество, чье святилище велит основать Аматэрасу, связано не только с пищей, но и с водой. О «дочерях Митинуси» в «Анналах» говорится, что эти девы были призваны ко двору при государе Суйнин, и одна из них стала матерью царевны Ямато-химэ. Так что в «Основных записях годов Дайдо:» получается, что Внутреннее святилище основала дочь служительницы богини Внешнего святилища.

 

Спор о знаке «царственный» , ко:, 1296-1297 гг.

В 1282 г. за неумеренные притязания был смещен со своей жреческой должности Ватараи Юкитада 度会行忠 (1236-1305). Он отправился в Столицу проповедовать, по итогам своих бесед составил «Тайное писание о божественных именах богинь двух великих царственных святилищ Исэ» 伊勢二所太神宮神名秘書, «Исэ нисё Ко:тайдзингу: симмэй хисё» (1285-1287 гг.), и поднес свое сочинение отрекшемуся государю Камэяма. После этого Юкитада был восстановлен в должности и продолжил обосновывать равноправие двух святилищ.

Обрядовые «новшества» в святилищах Исэ в эпоху Камакура по-прежнему считались весьма опасными. В целом любые «необычные явления» близ главной святыни государева рода мыслились как предвестия больших бед, о них следовало немедленно докладывать в Столицу, в Совет по делам небесных и земных богов, Дзингикан. Известен случай 1288 г.: буря разрушила вспомогательное святилище божества Цукиёми в Исэ, причем был искалечен один из священных коней. Совет и Палата Темного и Светлого начал (Оммё:рё:) провели гадания, чтобы узнать, что значило это знамение. Гадатели Совета заключили, что причина беды — неправильно проводимые обряды, и указали, что придворные должны быть особенно осторожны, а в стране будут мор и мятежи. Палата определила, что в течение ближайших 25 дней будут восстания на юго-западе и на юго-востоке страны. Год спустя из Исэ снова пришла весть о дурном знамении: при большом наплыве паломников были разбиты священные сосуды и поврежден срединный столп Внешнего святилища. Совет и Палата провели гадание и опять предсказали смуту [Тэйвин 1996, 102-103]

В 1296-1297 гг. между Внутренним и Внешним святилищами Исэ разгорелся спор о применимости к Внешнему святилищу величания «царственное» , ко:. (Этот же знак входит в величание японского государя — «Небесный государь» 天皇, Тэнно:.) Доказывая права своего святилища, Ватараи Юкитада опирался на несколько будто бы древних текстов (о них речь пойдет ниже). На деле все тексты, которые он использовал, едва ли были созданы раньше рубежа XII-XIII вв., и скорее всего, окончательный вид им придал сам Юкитада [Тэйвин 1996, 13-16, 58-73].

Сохранились послания жрецов обоих святилищ ко двору и документы, собранные чиновниками гу:дзи при расследовании дела. Ватараи приводили всё новые письменные источники, а жрецы Внутреннего святилища отвергали их как недостоверные. В ответ Ватараи называли тексты молитвословий норито и государевых указов сэммё:, где богиню Внешнего святилища величают как сумэ, «царственную». Внутреннее святилище указывало, что в летописях всюду Аматэрасу предстает как главная богиня, — а Внешнее святилище пробовало доказать, что во многих случаях величания богини Исэ относятся не только к Аматэрасу, но и к Тоёукэ тоже. Жрецы Аматэрасу упирали на то, что называть Внешнее святилище «царственным» стали недавно, а всякие новшества в обряде Исэ грозят бедствиями. Другие доводы касались святилищных построек, в частности, объяснения того, почему балки на крышах, тиги, у двух святилищ срезаны по-разному (горизонтально — у Внутреннего и вертикально — у Внешнего). Балки вспомогательных святилищ в Исэ в обоих случаях сделаны по образцу соответствующего главного святилища, и отсюда делались противоположные выводы: 1) у Внешнего святилища балки не такие, как у Внутреннего, следовательно, оно не подчинено ему, а значит, так же «царственно», как и оно, — или 2) Внешнее святилище имеет другие балки, а значит, не может величаться так же, как Внутреннее.

В итоге спор о знаке ко: так и не привел к какому-либо ясному решению. Жрецы из рода Ватараи продолжали борьбу за права своего святилища.

 

 

Сайт создан в системе uCoz